Как итальянский журналист - легенда купался в "Байкальских волнах"
Николай Бадмаринчинов, член Союза журналистов РФ, вспомнил о годах своей юности и о том, как почти полвека назад Бурятию посетил известный итальянский журналист и писатель Иларио Фиори. И это стало интересным моментом жизни как для него самого, так и для людей культуры бурятской столицы. Как надеется Николай Бадмаринчинов от этой встречи обязательно должен остаться фильм, который, хранится где-то в архивах RAI, медиа госкорпорации Италии.
Купание в “Байкальских волнах”
Осенью 1969 года я стал студентом отделения русского языка и литературы историко-филологического факультета Бурятского пединститута. За спиной служба в армии, 11 лет учёбы в школе благодаря Хрущёву. Романтические порывы заметно поубавились.
После обязательных осенних сельхозработ в Джидинском районе, в казачьем селе Желтура с изумительной природой, в десятых числах октября вышли на занятия и тут же попали в поле зрения декана факультета Сергея Шагжиевича Чагдурова. Ещё во время собеседования при поступлении он выявил поющих и пляшущих для пополнения состава студенческого ансамбля «Байкальские волны».
Меня записали в хор и мужской вокальный ансамбль. Не то, чтобы силой заставляли, но весьма убедительно приглашали прийти на репетиции в актовом зале нового корпуса по Ранжурова, которые проходили вечером. После окончания третьей пары в семь вечера надо было ещё успеть поесть в студенческой столовой. Таким образом, репетиции начинались ближе к восьми. Осенью это уже поздний вечер. Репетировали дважды в неделю. Хормейстером была высококвалифицированный специалист с консерваторским образованием Надежда Санжимитыповна Мункина.
На репетициях как правило присутствовал декан – попробуй не прийти! И не просто присутствовал, а внимательно слушал и наблюдал, как поют хористы. Любимым его изречением было: «Живите в песне!». Этот совет означал петь выразительно, с максимальной отдачей, хотя тонким музыкальным чутьём он, очевидно, не обладал. В целом же С.Ш. Чагдуров был уникальной личностью. Голубоглазый торейский бурят, по происхождению хамниган (тунгус). В то время ему было едва за сорок. Рослый, подтянутый, кандидат в мастера спорта по настольному теннису, он, безусловно, нравился женщинам. Очевидно, и студенткам. Кандидатскую диссертацию защитил в Московском ленинском пединституте по стилистике русского языка, на примере «Русского леса» Леонида Леонова. Потом на третьем курсе он читал нам лекции по современному русскому языку. Было заметно, что фокус его научных интересов в тот период уже ощутимо сместился в сферу бурятской фольклористики. Вскоре появились его публикации по бурятскому «Гэсэру». Часто выступал и как литературный критик.
Можно по-разному относиться к Сергею Шагжиевичу, но в деятельности факультета, в нашей студенческой жизни он сыграл огромную роль, заставив нас участвовать в ансамбле «Байкальские волны». К его приходу в качестве декана факультета этот ансамбль, образованный в 1960 году на базе вузов и техникумов всего Улан-Удэ, практически уже не существовал. Именно С.Ш. Чагдуров во второй половине 1960-х годов воссоздал ансамбль на базе историко-филологического факультета.
Помимо хормейстера Н.С. Мункиной, названной выше, хореографом ансамбляработал Сергей Будаевич Доржиев, заслуженный артист Бурятии, один из первых профессиональных танцовщиков-бурят, участник I декады.
Искусством ансамбля я был очарован ещё в самом начале занятий, во время посвящения нашего курса в студенты. Хор, вокалисты Валерий Покровский и Зинаида Пестонова, исполнение бурятских танцев хореографической группой, концертмейстер Шарип Чернинов, русские девушки из вокальной группы «Матрёшки», ведущие Лидия Нимаева и Евдокия Раднаева (впоследствии первая была зампредом правительства РБ, а вторая - министром культуры) – всё меня восхищало. Поэтому я записался в хор без особых уговоров. К тому же артистам, конечно же, по рекомендации декана без проблем списывали задолженности.
Солистом ансамбля был Болод Бороев, которого в то время звали Владимиром. Учась на вокальном отделении музучилища, он однажды пришёл к землякам в пединститут. Кто-то представил его Сергею Шагжиевичу, как отличного певца. Он тут же в кабинете декана выдал восхитительный по красоте и силе звука вокализ, и Чагдуров сразу подписал приказ о принятии его студентом II курса отделения бурятского языка и литературы нашего же факультета. Но, ни в музучилище, ни у нас, Болод особо не напрягался, без копейки денег был завсегдатаем ресторанов, мог запросто на улице подойти к своему земляку Лхасарану Линховоину и занять денег, заводил романы с балеринами и на следующий год исчез из поля зрения. Через некоторое время Бороев «всплыл» в Атлантике в качества матроса рыболовного сейнера Мурманского пароходства. Это уже потом, овеянный солёными ветрами, порядком угомонившись, он вернулся в музучилище к знаменитому педагогу Вячеславу Елбаеву, а после его окончания поступил в Московскую консерваторию и стал тем, кем он по достоинству и должен был стать, а именно – бесподобным солистом Бурятского оперного Болодом Бороевым.
Танцорами хореографической группы были мои соседи по комнате Бато Баяртуев, Цыден Оборов, Саша Шагдуров. Из нашей группы пели в хоре Булат Зориктуев, ныне доктор исторических наук, и я. В женском составе хора пели Нина Лушанова (Дашиева), впоследствии многолетний зампредседателя Избиркома Бурятии, и моя будущая супруга Арюхан Аюржанаева из параллельной группы.
Ансамбль постоянно включали в программы правительственных концертов по разным праздникам и датам, порой по нескольку раз в месяц. Часто выступали в одном концерте с Линховоиным, Базарсадаевым, Дашиевым, Сахьяновой и Абашеевым, Самбуевой и Муруевым. Сцена оперного театра стала для нас родной. Вместе с нами участвовали в подобных концертах ансамбли «Байкал», «Багульник» мясокомбината, «Сибирские узоры», мужской хор локомотивного депо.
Одно из подобных выступлений прошло в ноябре-декабре 1969 года на сцене одного из лучших залов столицы Бурятии – Дворца культуры ЛВРЗ. Увы, бывшего Дворца. Сейчас функционирует лишь одно из его подсобных помещений, реконструированное в качестве скромного досугового центра ЛВРЗ. Выступление состоялось по случаю приезда съёмочной группы итальянского телевидения. Событие неординарное: ведь Улан-Удэ был закрыт для посещения иностранцев, даже из соцстран, а тут капстрана, член НАТО. Наверняка в архиве КГБ (ФСБ) есть документы оперативного сопровождения данной группы. Надо полагать, подготовка концерта для итальянцев находилась на контроле первых лиц Бурятского обкома.
На несколько дней участников концерта освободили от занятий, репетиции шли с утра до вечера. Была разучена вокально-хореографическая сюита «Наадан дээрээ» (жанровая сценка из бурятской жизни с исполнением ёхора). Из оперного театра юношам выделили бурятские халаты огромного размера с поясами. Возможно, шутили мы между собой, один из них был пошит для Линховоина. Улучив время, мы с Булатом Зориктуевым сходили на фотографирование в ателье «Сибирячка» в Гостиных рядах. Для доводки номеров была мобилизована «тяжёлая артиллерия», профессионалы из первого ряда мастеров бурятского искусства: композитор и дирижер Чингис Павлов, певец и режиссёр музыкальных постановок Жамсаран Дандаров, оркестр бурятских народных инструментов ансамбля «Байкал».
Иларио Фиори и галантная улыбка Чингиса Павлова
И вот наступил день съёмок. По замыслу постановщиков, в бурятском улусе происходит народный праздник. Хор, все в бурятских халатах, выстраивается в два или три яруса в глубине сцены. Перед нами – оркестр во главе с аскетично худым, при этом необыкновенно элегантным Чингисом Павловым во фраке. По взмаху его дирижёрской палочки начинает играть оркестр. После вступительных тактов начинается ёхор в исполнении хора и танцевальной группы. Мы поём в разных вариациях, что мы-де пришли на праздник повеселиться, поиграть:
Наадан дээрээ ерээлди даа, ерээлди даа са-ааш!
Наадахаяа ерээлди даа, ерээлди даа са-ааш!
При этих словах на сцену, взявшись за руки, как обычно в бурятском ёхоре, медленно вступают участники танцевальной группы. Потом мы поём в более быстром темпе:
Тохой мүнгэн эмээлээ
Тохыт түргөөр мориндоо,
Тохой голой залуушуул,
Ерыт наашаа наадандаа!
Хореограф Сергей Будаевич Доржиев был моим земляком из села Тохой Селенгинского района. Возможно, именно он включил вот эти строки о его родном селе: “Тохой голой залуушуул,Ерыт наашаа наадандаа!”
Оркестр играет мелодию протяжной песни “Үргэн Ононой эрье дээр” (“На берегу раздольного Онона”), под которую танцевальная группа исполняет медленный танец на тему любви. И наконец, коронный танец хореографической группы - «Наездники». Эту сюиту впоследствии мы много раз с успехом исполняли на различных смотрах и концертах. Съёмка продлилась, наверное, около трёх часов. Руководитель группы, худощавый жгучий брюнет с интеллигентской бородкой Иларио Фиоре несколько раз останавливал, просил повторить отдельные моменты. При общении с ним наш Чингис Павлов проявлял чудеса европейского политеса. Врезались в память необыкновенно экспрессивная манера дирижирования нашего замечательного музыканта, пластичность движений, предупредительность и корректность в общении с заезжим иностранцем. Так, когда итальянец просил повторить некоторые моменты, Чингис Павлов поворачивался к тому все корпусом, так, что его худая фигура складывалась почти пополам. При этом его лицо озарялось галантнейшей улыбкой
А имя руководителя съёмочной группы я запомнил потому, что после окончания съёмок я подошел к нему за кулисами и протянул записную книжку для автографа. Он вывел имя и фамилию ручкой с чёрной пастой, естественно, латинскими буквами. Автограф долгое время сохранялся у меня, но, к сожалению, книжка потом куда-то затерялась.
Мятежный журналист
Согласно материалам интернета, Иларио Фиоре был очень известным итальянским журналистом, представлял ведущие итальянские газеты в Египте, Аргентине, Алжире и Венгрии, работал на государственном телевидении Италии в компании RAI. Онлайн-переводчик передаёт его имя и фамилию, как Илларио Цветок. Освещал события во время антикоммунистического мятежа в Венгрии в 1956 году, убийство Джона Кеннеди в 1963-м, расстрел студенческой демонстрации на площади Тяньаньмэнь в Пекине в 1989-м, процесс демократизации в Испании. По следам этих событий им написано и издано около двух десятков книг. Он родился в коммуне Кортильоне (провинция Асти, регион Пьемонт) недалеко от Турина в 1925 году и умер в Риме 1998 году. Некрологи о нём появились в «Корьере де ла сера» и «Нью-Йорк таймсе».
Перед смертью работал над книгой о том, как советские шпионы в рамках операции «Брунгильда» выкрали ряд секретных чертежей проекта сверхзвукового пассажирского самолёта «Конкорд» для применения при создании аналогичного советского сверхзвукового лайнера ТУ-144. У журналиста было трое детей, супруга - Тереза. Его перу также принадлежат книги «Лаврентий Страшный» о Берии, «Комната Керенского», «Свет Кремля», «Икра Волги». На родине Иларио Фиоре проводится поэтический конкурс среди школьников, посвящённый его памяти.
Полагаю, что по следам той поездки по Сибири (очевидно, он посетил и другие регионы) им был снят фильм. В то время Иларио Фиоре был специальным корреспондентом RAI в Москве. Конечно, как служащий государственной компании он был соответствующим образом ангажирован, являлся типичным западным журналистом, настроенным критически к социализму. Использовал ли он материалы съёмок в Улан-Удэ при создании фильма по заданию компании RAI, для нас, участников осталось неизвестным.
Учитывая политическое кредо Иларио Фиоре, фильм имел мало шансов быть показанным по эту сторону «железного занавеса». Но в любом случае снятое им представляет интерес для истории. Поэтому лелею надежду, что этот фильм, а возможно, и рабочие материалы, могли сохраниться в архиве столь солидной государственной компании, как RAI. Это и стало непосредственным поводом к написанию этих воспоминаний. При положительном исходе розысков найденное могло бы стать ценным свидетельством для истории не только ансамбля «Байкальские волны», но и всей культуры Бурятии.
AРД: Наши журналисты попытаются разузнать о судьбе фильма о Бурятии, который снял Иларио Фиори, пребывая здесь. Вероятно, все же где-то в архивах итальянского RAI и лежат видеоматериалы о поездке журналиста в Бурятию.
В сюжете: писательИталияжурналисты