Евразийская идея в России - вчера и сегодня
Евразийская идея как цивилизационная основа объединения единого географического, этнокультурного и экономического пространства Евразии зародилась задолго до осмысления и озвучивания этой идеи в российской и постсоветской исторической и общественно-политической мысли.
На протяжении всей древней и средневековой истории в среде евразийских народов складывались и преемственно закреплялись этнокультурные традиции, которые, имея зачастую различные истоки, постепенно формировали этнически существенные особенности, в той или иной мере присущие всем евразийским народам. Опыт масштабной интеграции в индоиранский, скифо-сарматский, гуннский, тюркский, монгольский и российский периодыпоказал, что геополитическое, экономическое и этно-культурное тяготение Евразии к созданию единого пространства при эффективности используемых принципов объединения «общеевразийского дома»приводили к возникновению на евразийских просторах великих мировых держав.
Осмысление исторической практики великих евразийских держав в исторической и общественно-политической мысли привело к оформлению целостной евразийской цивилизационной концепции. В целом, евразийская идея представляет собой исторически развивающийся комплекс положений, концепций, взглядов, трактующих сущность евразийской государственности, культуры и цивилизации, как единство в многообразии, уникальный социокультурный синтез традиций и интеграции народов Евразии, превращающих ее в самостоятельный центр силы.
Квинтэссенцией евразийской идеи стали труды авторов евразийского общественно-политического движения в русской эмиграции ХХ в (Н.С. Трубецкой, П.Н. Савицкий, Г.В. Вернадский, Н.Н. Алексеев и др.). Структуру евразийской идеи в классический период целесообразно рассмотреть через ее «географо-экономические», «культурно-исторические» и «политико-правовые» аспекты.
К географо-экономическим аспектам евразийской идеи относится, прежде всего, «теория месторазвития»(П.Н. Савицкий, Н.Н. Алексеев, Г.В. Вернадский). «Месторазвитие» понималось евразийцами как взаимосвязанный ряд положений о пространственной детерминации Евразии, и ее связи с экономической, хозяйственной, исторической и культурной деятельностью населяющих ее народов .
«Теория месторазвития» стала в свою очередь фундаментом для концепций «экономической безопасности»и «функционального хозяйнодержавия» (П.Н. Савицкий, Н.С. Трубецкой, Н.Н. Алексеев). Экономическая безопасность России, как континентальной державы, виделась евразийцам в приоритетном внимании к налаживанию экономических связей со своими ближайшими соседями и к развитию собственной экономики, через рациональное размещение производительных сил с учетом особенностей природно-климатических зон и расположения полезных ископаемых и энергетических ресурсов. Сбалансированная система государственного (эксплуатация природных ресурсов, транспорт, оборонная промышленность, банковский сектор и т.п.), и частного (сельское хозяйство и др.) начал в экономике и необходимость планового хозяйства получила у евразийцев название «функционального хозяйнодержавия». Если частное предпринимательство выступает у евразийцев как «активный двигатель» усовершенствования хозяйственной деятельности, то государственное хозяйство играет аналогичную роль в отношении социальной направленности экономики. В представлениях евразийцев, собственность должна подчиняться идее общего блага и быть функциональной, т.е., во-первых, служить интересам не только нескольких лиц, но и всей страны, во-вторых, орудиями производства имеет право владеть только тот, кто может добиться реальных производственных результатов.
Вершиной «хозяйнодержавия», как гармоничной соборной связи «хозяина-личности» и «хозяина-общества», стал евразийский идеал «доброго хозяина», по-хозяйски относящегося к окружающей среде, производству, и ставящего целью не беспринципную погоню за прибылью, а заботу о благосостоянии людей].
Культурологические аспекты евразийской идеи, это поликультуроцентризм, самобытность и«симфоническая личность» (Н.С. Трубецкой, П.М. Бицилли, П.Н. Савицкий, П.П. Сувчинский, В.Н. Ильин, Р.О. Якобсон, В.Н. Иванов, Л.П. Карсавин). Евразийский поликультуроцентризм знаменует собой решительный отказ от культурно-исторического «европоцентризма». Взамен «европоцентристским лекалам» деления народов на «культурные» и «некультурные», евразийцы предлагают дифференцированное рассмотрение культуры через категории «культурной среды», «эпохи» ее существования и «отрасли» культуры, и, доказывают, что нет народов огульно «культурных» и «некультурных».
В противоположность нивелирующим тенденциям начинающихся процессов глобализации евразийцы утверждали, что долг каждой национальной культуры – это самопознание, и уважение к своей самобытности, культурной традиции и своей истории. При этом они отмечали, что заимствование чужих технологий не так опасно как заимствование чужой культуры, в конечном итоге оборачивающееся деградацией, т.к. там, где процесс качественного обновления культурной традиции через превращение ее в неотъемлемый духовный элемент личного бытия прерывается, культура умирает и остается один косный, бездушный быт.
Для обоснования самобытности социально-этнической и психологической основы евразийско-российской общности евразийцы привлекали огромные пласты знаний истории, археологии, этнографии, исторической географии, этнологии, языкознания. Раскрывая связь месторазвития Евразии с ее культурой, они указывали на диалектическое взаимодействие славянского (русские, украинцы, белорусы) и туранского (угро-финны, тюрки, монголы, маньчжуры) элементов, составляющих основу евразийской культуры и цивилизации .
Евразийцы подчеркивали необходимость равноправного отношения всех составляющих Евразию народностей. Культуроцентризм привел евразийцев к отказу от национализма (деления евразийских народов на русских и инородцев, ущемления по национальному признаку) и замене его концепцией федеративного общеевразийского дома (Н.С. Трубецкой, П.М. Бицилли, В.Н. Ильин, Н.Н. Алексеев).
Особое место в культурологическом аспекте евразийской идеи занимает теория «симфонической личности», которая объединила религиозно-философские и культурологические воззрения евразийцев, и дала системность в описании Евразийской цивилизации как целостного объекта. «Симфоническая (соборная) личность» культуры понимается евразийцами как комплекс объединенных общей идеей и иерархически организованных «личностей» (индивид – социальная группа – народ – цивилизация).
Исторический аспект евразийской идеи (Г.В. Вернадский, Н.С. Трубецкой, П.Н. Савицкий, В.Н. Иванов, М.Г. Торновский, Э. Хара-Даван, С.Н. Пушкарев, Н.Н. Алексеев, М.В. Шахматов) раскрывает общность исторической судьбы народов Евразии, их естественную совместимость, историческую «спаянность» территории Евразийской цивилизации и преемственность в развитии евразийских государств .
Исторический подход евразийцев отличался панорамностью взгляда на развитие России в контексте всемирной истории. Для них Россия не «отсталая» «периферийная» часть Европы, а составообразующая часть Евразии – главного театра действий мировой истории, по отношению к которому вся приморская часть большого Евро-Азиатского континента (Европа, Иран, Индия, Индокитай, Корея) – окраина. Именно поэтому корни российской государственности евразийцы видели не в Киевской Руси, распавшейся на ряд воюющих друг с другом суверенных государств еще в XII в., а во Владимирско-Московском княжестве, ставшем преемником сильного централизованного евразийски ориентированного монгольского государства.
Одним из краеугольных камней исторической концепции евразийцев стали циклы объединения и дезинтеграции евразийских государств, представлявшие собой последовательный ряд попыток (скифы, гунны, тюрки, монголы, русские) в создании единого всеевразийского государства]. Главный двигатель истории евразийцы видели в диалектическом взаимодействии земледельческой и кочевой культур (Леса и Степи), а также в борьбе за контроль над торговыми путями, ведущими с Запада на Восток и связывающими в одну систему основные хозяйственные миры. Особой ролью здесь евразийцы наделяли кочевые народы Евразии, которые являлись посредниками между средиземноморской и китайской и индийской цивилизациями, и инициировали процессы объединения народов .
В методологическом отношении евразийцы придерживались многолинейности исторического процесса и теории локальных цивилизаций («автаркий», «симфонических личностей», «культурно-исторических зон»). Исторический процесс рассматривался ими равно как проявление некой «жизненной энергии», заложенной в народе и оказывающей влияние на окружающую географическую и этническую среду, формируя индивидуальное «месторазвитие». Эта мысль была позже развита А. Тойнби в теории «вызова и ответа», и Л.Н. Гумилевым в «теории пассионарности», оказав существенное влияние на последующее развитие евразийской идеи.
«Политико-правовые» аспекты евразийской идеи включают в себя концепции «Государства Правды»,«правообязанностей», «демотии» и «идеократии» (П.Н. Савицкий, Н.С. Трубецкой, Н.Н. Алексеев, Л.П. Карсавин, М.В. Шахматов, В.Н. Иванов). Исходя из исторически сложившихся в государствах Евразии опыта, традиций, идеалов и саморазвития российско-евразийской государственно-правовой культуры, евразийцы разработали свое видение органичной политическо-правовой системы России. Концепция «государства правды» рассматривает предназначение власти с точки зрения нравственного начала, идеи духовного подвига и служения общественному благу. Концепция «правообязанностей» раскрывает диалектический характер взаимоотношений общества и индивидуума. «Демотия» – «органическая демократия», являлась евразийской версией социально-ориентированного государства с широким участием народа в его управлении.
Концепция «идеократии» рассматривалась евразийцами как подчинение государственной и социальной жизни идеалу, вытекающему из культуры, религии и духа нации и государства, остающегося постоянным, несмотря на политические, идеологические, этнические и даже религиозные катаклизмы. Мыслители классического периода развития евразийской идеи подчеркивали общий характер политической структуры всех евразийских государств, необходимым признаком которых всегда являлась сильная централизованная власть и объединяющая все общество идея.
Всесторонний анализ и междисциплинарная систематизация евразийскими авторами оснований евразийско-российской цивилизационной общности, помогли им отказаться от панславизма и идеализации славянской старины славянофилов, увидеть своеобразие России в ее восточных корнях, отметить многонациональный характер российской культуры и российского государства, определить оптимальные параметры его политического и экономического развития. Благодаря этому, потерпев поражение как эмигрантское политическое движение 1920-х – 1930-х гг., евразийство сохранилось как идейное течение, оказывающее влияние на современность. Идеи классиков плодотворно развивались не только в эмиграции, но и в СССР, где в 1960 – 1980-е гг. знамя евразийской идеи было поднято этнологом и историком Л.Н. Гумилевым, чье творчество стало мостом от классиков к современности.
Сегодня евразийская идея продолжает дальнейшее развитие. Однако, современное евразийство, является скорее общим идейным направлением патриотической мысли, чем единой научной школой. В настоящий момент можно выделить три основных направления евразийских исследований: социо-естественное, цивилизационное и геополитическое.
Социо-естественное направление современного евразийства объединило последователей Л.Н.Гумилева ученых-естественников и представителей общественных наук в проекте социоестественной истории (И.С. Шишкин, М.Н. Коваленко, В.А. Мичурин, В.Б. Пастухов и др. С 1992 г. последователи этого направления регулярно проводят «Гумилевские чтения», создали интернет-проект «Gumilevica», интернет-журнал «Евразийский вестник». Общими чертами этого направления стали опора на теорию этногенеза, государственный патриотизм и анализ природно-климатических особенностей месторазвития в их влиянии на исторический опыт народов Евразии. Сходных позиций придерживаются близкие к социо-естественному направлению евразийства С.Г. Кара-Мурза, А. Паршев, и многие другие.
Геополитические «неоевразийцы» говорят о необходимости воссоздания российского «Большого пространства» в форме «Евразийского Союза». Также они сконцентрировались на проблеме противодействия однополярной американоцентричной глобализации, и необходимости построения многополярного мира через систему стратегических альянсов.
О.Б. Арин и М.Л. Титаренко указывают на социалистический Китай как на главного стратегического партнера России . А.С. Панарин – за Российско-Индийскую вертикаль, против горизонтального разрезания евразийского пространства по периметру лимитрофа. К.С. Гаджиев и А.Г. Дугин предлагают комплексный подход и многоуровневую систему блоков. Последнее более прагматично, т.к. дает России возможность маневра.
Неоевразийские геополитики видят особую роль России-Евразии в мировой экономике, позиционируя ее не только как мост между Востоком и Западом, но и как третье звено мировой экономической системы. «Если в прошлом вклад России в мировую культуру объяснялся тем, что русская культура стала сплавом европейских и азиатских веяний, то в XXI в. предназначение России заключается в том, чтобы своим экономическим развитием связать напрямую Евро-Атлантический и Азиатско-Тихоокеанский экономические регионы, тем самым, достроив недостающее звено глобальной экономической системы».
Наиболее полно идейная преемственность с классиками евразийства наблюдается у авторовцивилизационного неоевразийства. Это в основном сотрудники институтов РАН и вузов страны, которые развивают и переосмысливают идеи классического евразийства, оставаясь в рамках академической науки. Авторы данного направления исходят из подразделения мира на ряд цивилизаций, и дают методологическое обоснование полицентризма и многолинейности социально-исторического процесса, идеи параллельного сосуществования и развития различных цивилизаций, как исторически сложившихся геоэтнокультурных систем, общностей людей, объединенных особенностями культуры, психики, сознанием своего единства каждая из которых имеет свою логику развития, свою культурную доминанту, собственные ценности, цели и приоритеты.
В основе цивилизации лежат три вида системообразующих связей: пространственные, простирающиеся на особенности природной среды, ландшафта; временные, формирующие общность исторического бытия, традиций, исторической памяти, широко понимаемой культуры, языка; социальные и социально-психологические, цементирующие суперэтническую общность при помощи формирования сопоставимых ценностно-нормативных механизмов, субъективного осознания общности, самоидентификации людей. В соответствии с этим определением, Евразия, представляющая собой особую географическую, этническую, культурно-историческую целостность, может быть классифицирована как культурно-историческая система –Евразийская цивилизация].
По мнению Б.С. Ерасова и И.Б. Орловой, сведение разнообразия культур и цивилизаций к единой унифицирующей модели противоестественно. Каждая культура, каждый народ имеют основания и право следовать собственными историческими путями. Евразийская цивилизация есть самоценностная величина, ее основы достойны уважения не в меньшей степени, чем основы иных цивилизаций.
Философ Ф.И. Гиренок, отстаивая принцип цивилизационного полицентризма, также постулирует:«Евразийская идея возникает как идея децентрированного мира равных в своем различии. Мир депровинциализируется. Центр везде».
Академик РАЕН Б.С. Ерасов, констатируя факт, что ликвидация СССР как единого государства на пространстве Евразии создала хаос, в котором стали преобладать процессы архаизации, проявившейся в политической, социальной и цивилизационной сферах, предлагал искать баланс, некое единство между Западом и Востоком внутри России, которое могло бы возродить Россию как сильное евразийское государство. При этом Б.С. Ерасов подчеркивал, что существует объективная предрасположенность евразийских народов к различным формам интеграции. И, что, «Россия – не единственный носитель евразийского единства. Устранение ее в этом качестве способно повлечь за собой появление других претендентов».
Профессор Э.А. Баграмов считает, что в идеи классического евразийства 1920-х годов нужно вложить сегодня конкретное экономическое и политическое содержание. «Евразийство сегодня — это модель равноправного сотрудничества народов, достигших высокого уровня самосознания и цивилизованности и движимых стремлением утвердить социальный и межнациональный мир». Желательный выход для России – принять обновленное «евразийство» в контексте интеграции и сотрудничества в составе СНГ. «В условиях глобализации, интеграция – единственная разумная стратегия развития». Особенно перспективен, с его точки зрения, проект Евразийского Союза, выдвинутый Президентом КазахстанаН.А. Назарбаевым в 1994 г.
Доктор философских наук А.Т. Горяев в работе «Евразийство: «научный замысел» и практические реалии» также пытается совместить признание положительных сторон евразийства как доктрины русской самобытности с тем, что «самым важным и ценным в евразийской концепции является заложенная там объединительная тенденция”.
Но один из крупнейших идеологов академического неоевразийства А.С. Панарин отмечал, что для восстановления евразийского «полюса силы» должна быть четко сформулирована заявка на лидерство в решении определенных сверхзадач, реально волнующих людей в настоящее время. В качестве таковых он предлагал две смыслообразующих идеи. 1) идея синтеза консервативного цивилизационного содержания с постиндустриальным проектом (аналог путей развития, пройденных Японией, Южной Кореей и другими странами Тихоокеанского региона). 2) «культуроцентризм и постэкономизм, дающий новые приоритеты земной цивилизации в целом».
А.С. Панарин говорил о необходимости смещения акцентов с инструментальной деятельности безответственного западного техноцентризма, связанного с присвоением богатств природы в угоду«непрерывно растущим потребностям неумеренного потребительского гедонизма», на деятельность, связанную с поддержкой экологического, социокультурного и социально-политического равновесия мира, задачу предотвращения глобальной экологической катастрофы.
Также как и классики 1920-х гг., не смотря на различные подходы к осмыслению проблем, стоящих сегодня перед народами Евразии, авторы современного евразийства скорее дополняют друг друга, позволяя взглянуть на ситуацию комплексно. На основе сравнительного анализа их взглядов можно сформулировать следующие актуальные аспекты евразийской идеи:
1) Самоидентификация Евразии (России и стран СНГ) как особой цивилизационной общности появившейся в результате многопланового этнополитического и культурно-исторического синтеза народов Востока и Запада, построенного на сочетании национальной самобытности с евразийской идентичностью и этноконфессиональной толерантностью (Л.Н. Гумилев, Б.С. Лавров, И.С. Шишкин, И.Б. Орлова и др.);
2) Противопоставление американскому глобальному мировому порядку цивилизационного и геополитического полицентризма (многополярного мира), поддерживающего через систему стратегических альянсов экологическое, социокультурное и социально-политическое равновесие мира (Б.С. Ерасов, И.Б. Орлова, А.С. Панарин, А.Г. Дугин, К.С. Гаджиев, М.Л. Титаренко и др.);
3) Воссоздание в России и СНГ единого культурного, экономического и политического пространства, способствующего социальному и межнациональному миру, равноправному сотрудничеству и интеграции народов Евразии — стратегический и исторический императив России, и основа для выживания всех народов Евразии в условиях вызовов современности (Э.А. Баграмов, А.Т. Горяев, Б.С. Ерасов, А.Г. Дугин, А.С. Панарин и др.);
4) Признание самостоятельного неподражательного развития единственно перспективным для Евразии, опирающегося на национально-культурные традиции, ценности и опыт многовекового взаимодействия евразийских народов, дополненные постиндустриальной технологической модернизацией и созданием нового центра геоэкономики в Евразии (И.Б. Орлова, Б.С. Ерасов, А.Г. Дугин, А.С. Панарин, В.Л. Цымбурский, Н.Н. Моисеев, Д.С. Львов и др.).
Евразийская идея сегодня — это цивилизационная парадигма гигантского субконтинента Евразии. Она прошла путь от накопления частных идей евразийской направленности в исторической практике великих евразийских держав до осмысления и концептуального оформления целостной евразийской цивилизационной концепции в исторической и общественно-политической мысли. И можно согласиться с мнением И.Б. Орловой, что грамотно интерпретируемая современная евразийская концепция, построенная с учетом новых социально-исторических, экономических, политических реалий, может стать основой системы идей, ценностей и нравственных ориентиров, способствующей консолидации общества и реализации общей стратегии развития, как для народов России, так и для постсоветских государств в целом.
Справка
Олег Лушников к. ист. н., доцент ПГГПУ, руководитель Центра евразийских исследований им . Г.В. Вернадского при ПГГПУ. научный сотрудник Института Истории и археологии УрО РАН
В сюжете: ЕвразияЕвразийский союз