Красный богатырь
В течение последних двух десятков лет Улан-Батор активно избавлялся от отживших своё советских, социалистических наименований улиц, проспектов и прочих топонимов, заменяя их именами собственных, сугубо национальных деятелей — ханов, князей и лам. В прошлом году сдалась главная городская твердыня «революционной» номенклатуры — площадь Сухэ-Батора, которую переименовали в площадь Чингис-хана. Держится проспект Арата Аюши, но это сегодня — лишь капля в море.
Между всем тем, сам город продолжает носить революционное, кумачовое название — Улан-Батор, «Красный богатырь». Когда несколько лет назад озвучивали проект переноса столицы страны в Хархорин, наверняка этим переносом думали решить и эту задачу — без громких и спорных переименований сделать так, чтобы название монгольской столицы потеряло наконец свои коммунистические коннотации.
Общеизвестны обстоятельства возникновения названия «Улан-Батор»: на заседании I Великого Хуралдана в 1924 году уполномоченный Коминтерна Турар Рыскулов предложил добавить революционности в выбранное на голосовании имя «Батор-Хот», присовокупив к нему эпитет «красный». Однако в 2001 году О. Сухбаатар, профессор столичного колледжа «Чингисхан», опубликовал книгу «Топонимика Монголии в легендах» («Монголын газар усны нэрийн домог»), где привёл среди прочих предание, ставящее под сомнение чужеродность этого имени для монгольской среды, равно как и решающую роль советских «старших товарищей» в его одобрении. Ссылаясь на «Монголию и монголов» А. Позднеева, проф. С. Дулам определяет время описываемых в этом предании событий как 1837 или 1838 год.
«О великий хан, по какой причине вы совершили на выносливом коне, себя не жалея, по ходу солнца столь длинное круговращение?» Богдо же сказал: «Из моей Великой ставки в будущем возникнет дончир (город). Мой город-мандала разрастётся, население увеличится и перестанет вмещаться между этих четырёх великих гор, выйдет вовне, вот я и проехал, оценивая близлежащие земли».