Ленивый ученик
Каждый из нас может оступиться в жизни и подружиться с демоном. У кого-то это происходит из-за недостатка знаний, у кого-то из-за лени. Так и наш герой связался с бестелесным духом, но старшие ламы помогли ему вовремя понять свою ошибку.
Эта нехитрая история произошла в конце девятнадцатого века где-то на границе Бурятии и Монголии.
Молодой человек по имени Лхагвасурен решил стать монахом и идти держать экзамен в монастыре с тем, чтобы там учиться. Монастырь располагался в Забайкальском крае, в только что воздвигнутом храме, посвященном Будде Шакьямуни.
Строительство этого храма длилось уже одиннадцать лет — с 1875-го года. Семья Лхагвасурена каждый год жертвовала деньги на строительство.
Теперь почти построенный храм представлял собой великолепное трехэтажное здание, украшенное портиком с шестью колоннами. Вход в храм оформили великолепными дверьми из ценных пород дерева с ажурной резьбой. Вокруг храма располагался большой парк из кедров и сосен, который создавал ощущение величественности и загадочности.
Внутри этого ещё недостроенного сооружения (оставались еще отделочные работы) расположился монастырь, в который, собственно, и стремился попасть Лхагвасурен.
Настоятель монастыря знал семью Лхагвасурена, знал об их подношениях храму и потому готов был принять молодого человека на учёбу, если тот сдаст вступительный экзамен.
В роду Лхагвасурена была традиция - кто-то из сыновей уходит в монахи, чтобы молиться за род, за семью. Отмаливать совершённые братьями и сёстрами грехи. И семья решила, что этим человеком должен стать Лхагвасурен. Он много готовился, читал, и вот настал день, когда мать собрала Лхагвасурена в дорогу и обняла сына на прощанье.
С восходом солнца он отправился в путь. Путешествие предстояло нелёгкое, дорога проходила через горы, леса и поля. Идти следовало два дня.
Вечером на опушке леса молодой человек разжёг костёр, чтобы разогреть еду. Огонь также должен был согреть Лхагвасурена во время сна, ибо ночи ещё были холодными.
Только он поел и хотел расположиться на ночлег, как из темноты появилась чья-то тёмная фигура.
Присмотревшись, Лхагвасурен увидел молодого человека. Тот подошёл поближе и робко сказал:
— Здравствуйте, уважаемый. Можно погреться у вашего огня?
Лхагвасурен кивнул, улыбнулся и произнёс:
— Конечно, присаживайтесь…
Незнакомец подошёл к костру и оказалось, что это молодой человек приблизительно такого же возраста, что и Лхагвасурен.
— Алдан, — представился незнакомец.
— Лхагвасурен, — ответил Лхагвасурен.
Алдан устроился возле костра, поджав под себя ноги и стал греть руки, поднеся их к огню.
«Странное какое-то имя», — подумал Лхагвасурен и мысль его продолжилась: «У нас есть имя Алтан, что означает «золото». А что, интересно, означает имя этого парня?»
— Что значит ваше имя? — спросил Лхагвасурен и добавил, — моё означает далёкую планету!
Алдан пожал плечами и сказал:
— Не знаю, — а затем перевёл разговор на другую тему. — Вы едете сдавать экзамен?
— Да.
— А вы знаете, о чём вас там будут спрашивать?
— Откуда же мне знать?
— Вас будут спрашивать про школу Кагью.
— А что это такое?
— Кагью является одной из четырёх тибетских буддийских школ. Она возникла в Тибете в одиннадцатом веке, если брать в расчёт летоисчисление, принятое в Российской Империи. Первыми учителями этой школы были Тилопа, Наропа, Марпа, Миларепа, Гампопа, провозгласившие линию преемственности религиозного опыта путём непосредственной передачи его от Учителя к ученикам в устной форме.
Ученик Гампопы Дюсум Кхьенпой — первый сознательно переродившийся лама Тибета, получивший титул «Кармапа» — «человек активности», «активность всех Будд».
Алдан увлечённо говорил, а Лхагвасурен слушал и всё больше и больше приходил в ужас от того, как он мало знает. К концу разговора он в отчаянии воскликнул:
— Я, пожалуй, вернусь домой! Мне не сдать экзамен!
— Что вы, что вы! — воскликнул Алдан. Он вынул из котомки несколько свитков и протянул их Лхагвасурену со словами:
— Прочитаете вот это и сдадите. Уверяю вас, если что, я вам помогу. Только не возвращайтесь назад!
Лхагвасурену и самому не хотелось возвращаться. Не хотелось выглядеть дураком в глазах родственников и соседей.
— Прочитать я не успею уже. А как вы мне можете помочь? — спросил он.
— А вот смотрите, что я умею.
Алдан встал с места, отошёл шагов на двадцать, затем сложил ладонь в кулак, закрыл им свой рот и стал что-то шептать в кулак. Лхагвасурен смотрел на всё это с недоумением. И вдруг в его ушах зазвучало: «Учитель Гампопа написал для своих последователей руководство — разъяснение сущности буддийской догматики».
Алдан стоял далеко и Лхагвасурен мог его слышать только в том случае, если бы тот говорил громко. Но рука Алдана была сложена в кулак и закрывала его рот.
Лхагвасурен тоже встал со своего места и отошёл от костра ещё на двадцать шагов, теперь между ним и Алданом было сорок шагов. Для того, чтобы Лхагвасурен мог его слышать, тот теперь должен был кричать во всё горло. Однако Алдан не кричал. Он продолжал закрывать кулаком рот, но Лхагвасурен отчётливо слышал голос парня, будто тот стоял рядом.
Излишне говорить, что молодые люди решили идти в монастырь вместе — с тем, чтобы Алдан помог Лхагвасурену.
В монастыре Лхагвасурен встретился с настоятелем и представил Алдана как своего слугу.
Настоятель, в свою очередь, отвёл Лхагвасурена в зал, где он должен был держать экзамен, а Алдан остался у входа.
Экзаменатор стал задавать вопросы и они действительно, как и говорил Алдан, были связаны со школой Кагью, с Марпой, Миларепой и Гампопой.
— В чём конечная цель практикующих школу Кагью? — спросил экзаменатор.
— Просветление, — ответил Лхагвасурен.
— Что стало со школой после смерти Гампопы?
Ответ на этот вопрос Лхагвасурен не знал. Он раскраснелся, стал нервничать. И вдруг внутри себя услышал голос Алдана: «Школа Кагью разделилась на четыре подшколы!».
Лхагвасурен произнёс эту фразу вслух.
— Правильно, — сказал экзаменатор. И снова спросил:
— Воплощением какого божества считают главу Карма Кагью — Кармапу?
И снова Лхагвасурен получил ответ от Алдана.
— Красного Авалокитешвары.
— Чем отличаются монастыри школы Кагью от остальных буддийских монастырей?
Ответ на этот вопрос был также неизвестен Лхагвасурену и он снова услышал голос Алдана: «Монастыри школы Кагью отличаются тем, что наряду с монахами в них проживает мирская часть населения, практикующая буддийскую медитацию. Школа создала свои образовательные центры, где светские лица могут изучать основы философии и практики».
Лхагвасурен повторил фразу вслух и получил одобрение экзаменатора. После этого ему было объявлено, что он успешно сдал экзамен и принят в монастырь в качестве ученика.
Затем Лхагвасурену выдали специальную одежду, обозначающую, что он ученик монастыря и выделили комнату для жилья. А также его пригласили на церемонию освящения храма Будды Шакьямуни, строительство которого наконец-то было завершено.
Лхагвасурен в новой одежде вместе с Алданом пошёл на церемонию, которая началась со всеобщего молебна.
Во время перерыва всех стали угощать чаем с молоком, но у Лхагвасурена не оказалось с собой чашки. Он не знал, что молебен будет длинный, с перерывом, что будут угощать чаем, поэтому и не думал брать с собой чашку.
Все пили чай, а он хлопал глазами. Однако выход из положения нашёлся. Его подсказал Алдан:
— Я сбегаю в келью и принесу чашку! — сказал он и, не дождавшись ответа, убежал.
С этого момента повествование пойдёт от лица настоятеля, который следил за тем, чтобы чаепитие прошло благополучно, как и вся церемония в целом.
Вдруг перед глазами настоятеля из-за колонны появилась глиняная чашка, которая, как птица по воздуху, полетела к Лхагвасурену.
Лхагвасурен взял её в руки, затем подошёл к медному самовару, протянул чашку монахам, которые разливали чай и, получив чай, стал пить его.
Настоятель подошёл к нему и спросил:
— В начале перерыва ты не пил чай, а сейчас пьёшь. Почему так?
— У меня не было чашки.
— Ты за ней сходил в келью?
— Нет, я послал Алдана.
— Кто такой Алдан?
— Мой слуга.
— Какое ужасное имя. Ты знаешь, что оно означает?
— Нет.
— На алтайском языке это означает «обман».
Настоятель почесал свой затылок и задал вопрос:
— Ты можешь попросить своего слугу отнести чашку обратно?
— Конечно.
— Сделай это, пожалуйста, — сказал настоятель и отошёл в сторонку.
Лхагвасурен позвал Алдана, вручил ему чашку и попросил отнести её обратно в келью.
Настоятель издали наблюдал за Лхагвасуреном, он видел, как тот с кем-то разговаривает, но не видел с кем. Но самое главное он увидел: чашка снова по воздуху полетела из залы в сторону двери и исчезла за ней.
Настоятель обратился к благочинному со словами:
— У нас в монастыре объявилась нечисть. Что будем делать?
— Кто привёл?
— Молодой ученик, только вчера сдал вступительный экзамен.
— Кто экзаменовал?
— Жамсо-лама.
— Надо поговорить с Жамсо.
И настоятель, и благочинный подошли к экзаменатору Жамсо, пившему чай. Отозвали его в сторонку.
— Ты экзаменовал вчера новенького?
— Я.
— Как он отвечал?
— Блестяще, всё знает, о чём ни спроси. Я даже нового вопроса выдумать не успел, так он быстро на всё отвечал.
Настоятель и благочинный многозначительно переглянулись.
— Что? Что случилось? — спросил Жамсо.
— Ему нечистая сила помогала…
— Не может быть!
— Может.
— Как же я не увидел?
— А ты не видел пролетающую здесь чашку?
— Нет.
— А я видел. Плыла по воздуху, как корабль.
Настоятель снова почесал свой затылок и произнёс:
— Надо что-то делать с этой нечистью…
— Не что-то, а надо её уничтожить. И сделать это легче всего тому, кто привёл её сюда! — сказал благочинный.
Ламы удалились в отдельную комнату, куда вызвали Лхагвасурена.
Как только он вошёл, экзаменатор Жамсо спросил:
— Что стало со школой Кагью после смерти Гампопы?
— Она разделилась на несколько частей… — ответил неуверенно Лхагвасурен.
— На сколько?
— Не помню…
— А вчера ты помнил, — сказал Жамсо, затем задал ещё один вопрос:
— Воплощением какого бодхисаттвы считают главу Карма Кагью?
Лхагвасурен раскраснелся и тихо произнёс:
— Не помню.
— Вчера ты это знал… Почему сегодня не помнишь?
Лхагвасурен пожал плечами и опустил глаза.
— Кто тебе вчера помогал? — спросил благочинный.
— Алдан, мой слуга.
— Как он тебе помогал?
— Он может на расстоянии внушать мысли.
— Ты понимаешь, что он оборотень? — спросил настоятель.
— Теперь понимаю.
— Понимаешь, что его надо уничтожить? Что этот дух питается человеческой энергией? В данном случае — твоей, предлагая взамен сомнительные услуги.
— Понимаю.
— Вот тебе мантра «пхат», — настоятель положил перед Лхагвасуреном свиток, — вызовешь слугу к себе и прочтёшь перед ним три раза. Это и будет твоим настоящим экзаменом. Сможешь сделать — останешься в монастыре, нет — значит, уходи туда, откуда пришёл.
Делать было нечего. Надо было повиноваться, раз решил стать монахом. Лхагвасурен вызвал в свою келью Алдана.
Положил перед глазами свиток и стал читать.
Алдан заметался по комнате. Стал бегать по стенкам и потолку с неимоверным криком.
— Не уничтожай меня! Погоди! Ведь не все так однозначно, как тебе кажется! …Да я же тебя в детстве спасал сколько раз! И всегда ты был мне благодарен! Вот, помнишь, случай был, когда к твоим родителям должны были прийти гости?
И Лхагвасурен вдруг вспомнил тот случай.
Был большой праздник. На дворе стояла весенняя пора, все кругом цвело и благоухало, солнышко выглядывало так ласково, так нежно после зимних месяцев. Родители Лхагвасурена ждали гостей.
Он был ещё ребенком. Душа его пела - таким прекрасным и широким казался этот мир. У него были добрые любящие родители, почти никогда не ругали его. И он старался никогда их не расстраивать. Всего в семье их было пятеро детей. Три сестры и два брата.
Однажды Лхагвасурен познакомился с девочкой — хорошенькая, веселая она была. Как раз накануне приема гостей, когда вся семья уехала за покупками к столу, мальчик остался дома. И вдруг в тот день в гости зашла та самая девчушка, которая ему нравилась. Маленькая, юркая и очень любопытная. Лхагвасурен угостил ее чаем и пошел вымыть чашку, а когда вернулся, девчонка стояла на стуле и разглядывала разные предметы на шкафу.
— А что это такое? — указала она не то на вазу, не то на статуэтку.
— Что? — переспросил Лхагвасурен.
Тогда девочка потянулась, коснулась края причудливой подаренной маме вазы. Ваза качнулась и слетела со шкафа вниз, тут же разбившись вдребезги!
— Ой! Прости! Я случайно! — вскрикнула девчушка.
— Эх… мама очень расстроится. Но я что-нибудь придумаю.
— Если мои родители узнают, что я разбила вазу в гостях, меня больше не пустят к тебе, — расстроилась она.
— Ничего, я не скажу никому, что это ты!
Девочка убежала, а после приехали родители с покупками.
Разобрали поклажу, и тут мама Лхагвасурена увидела, что вазы нет на месте.
— Сынок, а куда делась ваза? — спросила она.
И он уже хотел сказать, что это он потянулся и случайно разбил, сердце его застучало так громко, что казалось, все слышат этот стук. И он громко и четко сказал:
— Кот! — сам опешив от своих слов, он быстро придумал себе объяснение, что, возьми он вину на себя, его не пустят больше гулять. А кота простят, потому что тот ловит мышей. И никто не останется обиженный. Кот ведь все равно не понимает ничего.
— Вот! Животные должны жить на улице! — строго сказал отец. — Я говорил, что не место ни собакам, ни кошкам в доме. Пусть приходит, питается, ловит мышей — и снова во двор!
Несчастного кота выкинули во двор. А тот, все понимая, ушел жить к соседям и обратно уже не вернулся.
— Ну, так и что же тут хорошего? — спросил Лхагвасурен, — Я же обидел кота! Соврал! В чем же тут польза обмана?!
— Как в чем?! Ты выгородил девочку! Ведь это она разбила вазу! А себя уличать в несодеянном — тоже глупо! К тому же кот ушел к соседям! Подумаешь, выгнали! Он нашел, куда идти!
— Все равно, я свалил вину на существо, которое к делу не причастно! Отец разгневался на кота, распространяя плохую карму… А тот совершенно ни при чем.
— Хм… Ну, ты и упертый. Ну, ладно. Вот, послушай тогда, умник. Например, вот рядом с тобой умирает больной. Тяжело болеет. И что? Ты вот прямо ему так и скажешь, что дела его очень плохие? Выглядит он ужасно и недолго ему осталось?! Пусть испугается напоследок, так, что ли?! Или все же соврать — лучше? Чтобы хоть немного надежда скрашивала его последние мгновения жизни?
— Не знаю, как насчёт умирающих, но меня до сих пор мучает совесть из-за одного происшествия…
Однажды, когда Лхагвасурен был уже подростком, мать попросила его:
— Лхагвасурен, бабушка Сарнай очень сильно заболела, сходи-ка к ней, вызови ей врача, дождись его предписаний — возможно, он выпишет бабуле лекарства.
— Хорошо, — ответил он.
Лхагвасурен отправился в путь, так как мать была занята хозяйством, сестры помогали ей, брат был на учебе, отец — на работе.
Бабушка Сарнай была уже очень старенькой, хотя раньше всегда чувствовала себя хорошо, она была бодрой и оптимистичной. Жила она одна, весьма скромно. Поэтому сама не вызывала бы врачей — она привыкла со всем хозяйством справляться сама, лечилась всегда самостоятельно.
Лхагвасурен дошел до врача, попросил того зайти к бабушке Сарнай, после направился к ней. У бабушки был огромный сад, в котором росли яблоки разных сортов, груша, вишни, разные ягоды. Сад благоухал цветами.
Когда Лхагвасурен пришел, то увидел, что сад несколько зарос и запущен.
Выглядела Сарнай ужасно. Бледная и совсем исхудавшая, она лежала в постели. Встать не могла. Раньше она была бойкой сухой старушкой, всегда чем-то была занята и застать её без дела было невозможно. И когда малыш Лхагвасурен и остальные внуки приезжали к ней с родителями, она всегда угощала их яблоками из собственного сада, вареньем, печеньем и пирогами, которые специально пекла к их приезду.
Бабушка была доброй и теплой женщиной, никогда не обижала никого — ни поступками, ни плохим словом. Когда Лхагвасурен увидел бабулю больную, лежачую, которая слабым голосом поздоровалась с ним, он очень испугался. Он помнил ее другой и был в совершенном смятении из-за увиденного. Он не мог понять, как ему себя вести — что нужно говорить, что делать. Ведь всегда бабушка суетилась вокруг них, а теперь ему нужно было что-то делать.
— Вскипяти чаю, Лхагвасурен, — попросила бабушка.
Так он и сделал, пошел, налил воды и поставил чайник на огонь.
— У меня нет никаких сладостей, чтобы угостить тебя, внучек. Видишь, я совсем разболелась. Все внутри болит. Встать я не могу, а так хочется выйти в сад, у меня столько работы там. Бедные мои яблони без меня загибаются совсем.
Лхагвасурен принес чашки с чаем. Нашел какие-то сухарики и сушки.
— Вот все, что я нашел, — сказал он.
Они попили чай. Бабушка сделала несколько глотков, а кушать не смогла.
Через некоторое время пришел доктор. Лхагвасурен вышел, пока тот осматривал бабушку.
Потом доктор пригласил внука и сказал ему:
— Бабушка ваша уснула, поэтому передам все вам. Болеет она очень и очень сильно. Тяжёлая болезнь. Нужно молиться изо всех сил, чтобы бабушка пошла на поправку. Вот список лекарств и рекомендаций. Тоже передаю вам. Все это обязательно принимать и выполнять предписания.
Доктор ушел.
Лхагвасурен сидел напуганный страшным диагнозом и не знал, как передать все это матери. Позже проснулась бабушка.
— Ох, как же я так уснула? Ты не налил доктору чаю? Что он сказал? Что с моей болезнью? — холодок побежал по коже Лхагвасурена, и он выпалил на одном дыхании:
— Все хорошо почти! Доктор говорит, что ты пошла на поправку, бабуля!
— Вот как? Что же мне так плохо? Может, просто я залежалась?
— Бабуля, ты подожди, я сбегаю к маме и отнесу рецепты, она все тебе купит и я вернусь назад с лекарствами. Ты знай, что ты поправляешься и все будет хорошо! — испугавшись долгих разговоров, почти выкрикнул Лхагвасурен.
И с этими словами, не имея злого умысла, он побежал к матери. Прибежав, дал ей рецепт. Она прочла и сказала:
— Ох, серьезные дела! Надо срочно лечить нашу бабулю! Положен строго постельный режим, отвары из трав!
Мама собралась за лекарствами и снадобьями.
А в это время бабушка Сарнай решила не залеживаться и пошла в сад, преодолевая себя — полить яблони.
Только взялась она за ведро с водой, как ей стало очень плохо, она села под яблоней, которую растила всю жизнь, прикрыла глаза и больше уже не очнулась.
— Ну, и что же? — спросил Алдан.
— А то, что если бы я осторожно сказал бабушке правду, объяснил, что ей нельзя вставать, прямо передал бы ей все, что сказал доктор, то она бы не ушла так рано. Да, пугать, конечно, не нужно, но и я был не прав — нужно было сохранить бдительность! Осторожно объяснить, что нужно делать, чего делать нельзя. Ведь старики и больные зависимы от нас.
— Да ладно тебе! Старуха еле дышала! Все равно ей было уже пора! И потом, ты же не заставлял ее тащиться в сад! Таскать эти ведра! У неё есть своя голова на плечах!
— Когда мы все были маленькими несмышленышами, она приглядывала за нами как следует, она знала, что малыши могут забраться туда, где опасно! А я, видя, что она стара и разум её помутился от болезни и старости, не проследил и не предупредил её об опасности! Соврал, что все с ней хорошо! Потому что я струсил! Мой страх повлек за собой враньё. Враньё повлекло за собой смерть бабушки.
Точно так же с экзаменом. Да, ты мне подсказал — это был легкий путь, я повторил твои слова, но дальше я их так же быстро и забыл, как повторил за тобой! Ничего в моей голове не осталось! А значит, в ней ничего не прибавилось и я лишь вхолостую произнес звук, не осознавая и не запоминая смысла сказанного!
— Да… Ты, я вижу, тот ещё зануда. Все мои труды, вся моя помощь не ценятся совершенно! Помог ему сдать экзамены — недоволен! Помог ему выгородить девчонку — снова не понравилось! Кота ему жалко стало! Отговорил старуху пугать — снова не так! Да ты сам просто безмозглый! И не способен так ловко придумывать! У тебя нет воображения! Ты без меня — ноль! Никто! Ты скучный занудливый осёл! Захотел стать Буддой? Ну-ну! Давай! Вперед!
— Хватит заговаривать мне зубы, я все ясно осознал и твердо решил, что помощь мне твоя совершенно ни к чему! Я сам прекрасно разберусь. И без твоих подсказок выучу и сдам все экзамены!
Я понял, в чем состоит мой путь! Я понял, что не страшно не знать чего-то! Не страшно совершать ошибки! Страшно двигаться легкими путями, ведь они ведут нас по кругу и на самом деле мы никуда не движемся. А вот путь преодоления препятствий дарует нам множество полезных знаний, умений и качеств ума. Нужно идти через иллюзии своих страхов, приводя ум в покой и не лениться.
После этого Лхагвасурен не смотрел на оборотня, а только читал и читал. После второго прочтения мантры крики затихли.
Лхагвасурен поднял глаза от текста и увидел, что Алдан сидит перед ним на корточках и смотрит на него умоляющим взглядом: «Не надо этого делать!» — говорили его глаза.
Но Лхагвасурен снова принялся читать и, когда закончил чтение, то увидел, как Алдан исчезает — по частям. Сперва он исчез до пояса. А затем поперечными строчками стал исчезать полностью.
Вот так закончилась эта история. И если бы не забытая дома чашка, этот дух мог окрепнуть, а затем погубить Лхагвсурена. Но закончилось все благополучно, парнишку взяли в монастырь и он достиг больших успехов в учебе.