Бабушка Дэма и Сэдэб - Доржо
Сампилова Дэма Намжиловна или Һамажабай эжы прожила на свете девяносто шесть лет. Ни разу в жизни не болела. Она была ровесница двадцатого столетия. Односельчанам казалось, что она живет вечно. Когда отвечала на вопрос, сколько ей лет, люди с почтением говорили: - Ууу! Ямар үндэр наһан бэ! (Какой почтенный возраст!)
Она отвечала: - Хайшаа яарахабиб. Ябахагуй бэшэ ябахал гүби. (А чё мне торопиться? Ведь все равно там буду). Была трудолюбивой, жизнерадостной, оптимисткой...
Однажды летним утро, Сэдэб-Доржо, мужчина за тридцать, проснулся в таком состоянии, как будто ему в рот накакала кошка, а голова попала под колеса грузовика. С трудом встав, мало-мало приведя себя в порядок, решил сходить на «пятачок». Там обычно толпились «товарищи» по несчастью, вместе с ними легче найти «лекарство» на свой недуг. Солнце поднялось довольно высоко, ярким и радостным светом осветив дома, улицу, село и широкую долину от горизонта до горизонта. На небе ни облачка. День предстоит быть жарким и душным, хотя кто ее знает, погода у нас изменчивая, как настроение избалованной девицы.
Сэдэб-Доржо родился старшим сыном в многодетной, полной семье, что было редкостью послевоенное время. Окончил местную школу, прослужил в армии, родители устроили его на не плохую работу, удачно женился, родился сын. Все у него складывалось как будто хорошо. Вот только в последнее время жена стала ворчать, время от времени проявлять недовольство, не понятно чем. Да ладно… Путь к «пятачку» проходил мимо дома Сампиловой. Һамажабай эжы зачастую сидела возле дома на скамейке. Многие прохожие подсаживались к ней, разговаривали. Она любила расспрашивать.
Голова у нее была ясная, память отличная, на здоровье не жаловалась, всегда можно было узнать у нее много интересного и полезного, особенно о своем роде. К великому сожалению Сэдэб-Доржо, Һамажабай эжы сидела на своем месте и ни как ее не обойдешь. Он решил отвернуться и быстро пройти мимо, на приличном расстоянии, как бы ее не заметив. «Ну, столетняя старуха, откуда меня, молодого человека узнает, наверняка глаза уже плохо видят, уши плохо слышат, голова плохо варит» - подумал он. Но не тут то было.
- Сэрэн-Дашын хүбүүн гэш даа!? Хайшаа гүйгөөбшэ!? Ер наашаа, һуу хажуудам. Мэндээ хэлыш. Һонёо хөөрыш. (- Эй! Ты сын Сэрэн-Даши!? Куда бежишь!? Иди сюда, садись рядом. Поздоровайся хоть. Расскажи свои новости) - Сэдэб-Доржо чуть не упал от неожиданности. Так было стыдно. Надо же, такие острые глаза и ясная голова.
- Һүү! Обёороогуй ябабалби, бодолгото болошоод. (- Уй! Здравствуйте! Задумался я, извините, не заметил.)
- Зай, худалаар бү хэлэ! Тархяа хайшан гэжэ заһахаб, гэжэ бодолгото болоо бэш даа. (Ладно, не ври! Наверняка думаешь, как бы поправить голову.)
- Нээрээшье, бага сага тархим үбдэнхэй, теэд, бараг ааб даа! Һамажабай эжы һайн гэтэ? Хүлисэгты! (- И правда, немного побаливает голова, ну ничего! Как Ваше здоровье?Прошу прошения!)
Чувствуя, так просто не отделаться, сел рядом с ней. «Плакала» встреча с друзьями - товарищами по «несчастью». Пришлось рассказывать о родителях, братьях сестрах, о соседях, о работе, семейные новости и вдруг почувствовал, что особо спешить не куда, голова перестала трещать, увлекся беседой. Разговаривая о родителях, начал понимать, что они становятся старенькими и нуждаются в поддержке. А братья и сестра смотрят на него как на старшего брата. Соседи вокруг не на одно лицо, а самые разные. Живешь, работаешь, особо о карьере не печалясь, думая, лишь бы день прошел, да подвернулась бы возможность «брызнуть». Рассказывая о семье, вдруг пришел к мысли, что в последнее время появились семейные проблемы. Сидит, разговаривает и чувствует, что не может ухватиться за что-то очень важное.
- Нүгөөдэр обоо тахилган болохо. – гэбэ, Һамажабай эжы. (- Послезавтра будет обряд поклонения «Обоо». – сказала, мама Лхамажапа.)
- Тиимэ гү? Мартаад ябанаб. – гэжэ Сэдэб-Доржо тархяа маажаба. (- Даа?! Совсем забыл. – ответил почесывая затылок Сэдэб-Доржо)
- Обоо тахилга гээшэ ямар утхатайб? Мэдэхэгшэ? (- Ты знаешь, в чем смысл обряда почитания «Обоо»?)
- Хэн мэдэбэ. Орой бодолгото болоогуйлби. Сэржэмтэй, табагтай ошоодло, бурхан тэнгэридээ мүргөөдлэ, үргөөдлэ ерэгшэлби. Нээрэй, утхатай байгаа ёһотой, хэлжэ-хөөржэ үгыт – гэн, дэлгүүрэй хажуугаар эрьелдэдэг танил-таланууд балай хэрэгтэйшье бэшэ болобо. (- Абсолютно нет, никогда не задумывался. Просто ходил с водкой и пищей, брызгал, молился… Наверняка есть какой то смысл, значение. Объясните пожалуйста. – в этот момент вдруг на задний план отошли друзья-товарищи, которые околачивались возле магазина.)
- Нэгэ юумэ хэхэдээ, нэгэ юумэндэ шүтэхэдээ юу хэжэ байһанаа мэдээд, ойлгоод хэхэдэ, шүтэхэдэ дээрэ юм ааб даа – гээд, Һамажабай эжы, иимэ юумэ хөөрэбэ. (- Когда что-то делаешь, чему-то преклоняешься, лучше конечно когда все это делаешь осознанно, обдуманно. И вот что поведала.)
Огромная территория, расположенная в глубине субконтиненте Евроазия имеет резко-континентальный климат, тонкий плодородный слой земли, обширные лесостепи. Как жить в таких условиях? Изменить природу или приспособиться к ней? Наши предки нашли, на мой взгляд, единственно правильный способ жизни на этой земле и достигали высочайших результатов. Научились брать от такой земли максимальную выгоду с минимальными затратами за счет пастбищного животноводства. Вот скажи мне, можно ли одерживать победу в войне с плохим оружием? Правильно, нет.
Чтобы победить противника нужно иметь оружие на порядок лучше, чем у противника. Если противник вооружен дубинкой, то ты должен иметь меч, если у противника винтовка, то у тебя должен быть пулемет и т. д., иначе не победить. Я это к чему говорю. К тому, что бы вооружить свое войско нужно иметь передовую промышленность, которая производит лучшую в мире оружие. Ведь более развитая страна не будет давать оружие другому государству, что бы она напала на него. Поэтому, чтобы иметь развитую промышленность надо иметь общее высокое экономическое развитие.
Такую экономику, самую эффективную в мире имели наши предки, завоевав два раза весь мир. А экономика базировалась на пастбищных животных, которая в свою очередь базировалась на степной растительности, а растительность растет подверженным эрозиям землях. Эту землю надо беречь. Взял от земли продукцию, использовал и положи обратно. В этом случае, земля не источится, будет иметь возможность кормить твоих потомков. Поэтому бурят-монголы, задолго до буддизма, считали большим грехом нарушать почву, ломать деревья, осквернять водные источники. Буддизм этому не противоречил, а поддержал.
Поэтому бурят-монголы не хоронили своих сородичей, нарушая гумус, а оставляли тела усопших в определенных местах, на поверхности земли, предварительно помыв и завернув в тонкую белую ткань. В этом случае, тело быстрее расщеплялось на элементарные частицы, и входило в круговорот природы. А для того чтобы поминать своих усопших, молиться за них, народ придумал «Обоо». На каждой территории, где проживали люди в хорошем, красивом, особенном месте собирали камни и складывали в кучу. Это место освещали, объявляли святым местом и ежегодно проводили религиозный обряд. Обряд жертвоприношения усопшим. Когда пришла буддийская религия, обряд стали проводить вместо шаманов, ламы и постепенно стали призывать людей отказаться от жертвоприношения в виде «төөлэй» (барана) и преподношении водки. Буддисты просят верующих для обряда заменить мясные блюда и водку на растительную и молочную пищу.
После угощения хозяев местности и душ усопших, люди угощают друг друга, проводят разные игры и соревнования. Такой обряд есть у каждого народа, например у русских это называется «родительский день». Место, где оставляют мертвецов, кладбище, буряты называют «үхэһэд» или «хүдөөлдэг газар». Там со временем ничего не остается. Наше бренное тело является «сосудом» для души. Когда мы умираем, наша душа приобретает другой «сосуд», а тело превращается в другой, новый «сосуд». Так что наша душа и тело бессмертна. Вот, если мы пытаемся как-то «сохранить» тело умершего человека, то тело «умирает» на то время, насколько оно «сохраняется», остается «нетленной», а душе не хватает тела, т.е. «сосуда» и она болтается, не находя своего места. Говорят, много таких душ мучается в некоторых местах. Пытаясь как можно долго сохранить тело, например, глубоко закапывая, тем самым оказываем медвежью услугу усопшему, природе, душе.
Душа и тело бессмертны, а сознание смертна. Ты не можешь помнить о своей прошлой жизни. Память о тебе остается в сознании твоих потомков. Если в своей жизни сделал что-то полезное, интересное, то память о тебе останется в сознании потомков на какое-то время, если нет, то тебя быстро забудут. Например: Чингис Хаан и Һайруу Гунгар.
- А кто такой Һайруу Гунгар?
- Вот видишь, Чингис Хана, который умер восемьсот лет назад помнишь, а соседа, который умер, полгода назад уже забыл. Обряд Обоо тахилга будет послезавтра, т. е. «родительский день» по-бурятски, поминать усопших. Кстати, на дорогах в некоторых местах что-то оставляют, например – монетку, спички, водкой брызгают. Это место, как бы дорожный знак, предупреждающий об опасном участке, так и называется – «үлэ», т. е. «оставить», а не «Обоо».
Как бы ты свою жизнь не прожил, это дело твое, но знай, второго раза не будет.
Вот бабушка, так бабушка! Что теперь делать? Как хорошо жил, особо не напрягаясь, только ради своего удовольствия.
Сейчас Сэдэб-Доржо уважаемый человек, отец четырех сыновей, дед восьмерых внуков. Вместе с любимой женой до сих пор работают, принося пользу родным и близким. Характер у него «святой», он никогда не говорит плохо о другом человеке. Даже в самом нехорошем человеке находит хорошее и с этим все соглашаются. Все говорят, что он такой единственный на земле человек. Вполне может быть.
Фото: fabians.org.uk
В сюжете: бурятыбурятские бабушкихарактерЧингисхан