История одного монастыря или гигантский лама из Атлантиды
Наш автор и партнер лама Тенчой может писать просто и увлекательно об очень важных вещах. Это одна из его историй из нового сборника киноповестей. Какие увлекательные фильмы можно снять по его сценариям!
Вечерело. Солнце неспешно катилось за горизонт, и становилось не так жарко. Двор освещал яркий фонарь. Маленькие монахи толпой окружили старого ламу, который сел под раскидистое дерево во дворе и начал рассказ:
- В давние времена, когда в Европе рыцари, верхом на конях, в латах скрещивали свои копья на рыцарских турнирах, показывая свою силу, удаль и отвагу, нечто похожее происходило и на востоке. Только в отличие от европейцев, восточные мужчины соперничали не в физической силе, а в духовной. На территории Индии, Тибета, Монголии, Забайкалья и многих других стран Востока практиковали тантра-йогу. Так как каждый йогин чувствовал присутствие другого йогина не только, когда они видели друг друга, но и на дальних расстояниях, то появлялось желание соперничать друг с другом в не видимой глазу силе. Среди практикующих йогу, попадались чернокнижники, идолопоклонники.
Простолюдинов и людей, не занимающихся такими практиками, они не замечали, для них они были объектами, недостойными внимания. Многие из этих магов не обладали высокой этикой и нравственностью, да и не считали это обязательным. Поэтому некоторых из них переполняло тщеславие, в угоду которому они отправлялись на магические турниры сражаться там с более известными магами, что бы победив, самим стать известными.
В турнирах принимали участие лучшие и самые сильные. Все кто более или менее занимались духовными практиками, уже знали имена йогинов - победителей и новости о ближайших магических турнирах. Или, лучше будет сказать о предстоящих поединках, которые также, как и в Европе часто заканчивались гибелью проигравшего. И славой для выигравшего.
Но йогой занимались и монахи. Следует сказать ещё об одном отличии восточных поединков от европейских. В Европе монахи не сражались на турнирах, а позже никогда не участвовали в дуэлях.
На Востоке напротив, монахам очень часто приходилось сражаться с йогинами, саньясинами и шаманами. Они вынуждены были это делать, ибо последние нападали на них без предупреждений.
История становления Буддизма на Востоке – это прежде всего история не борьбы с шаманизмом и другими ветвями язычества, как история становления Христианства в Европе, а история мирной интеграции с тем же язычеством, только в другой форме - шаманизме. Порой ламам приходилось жертвовать своими жизнями, что бы все решить мирным путем.
Наш рассказ об этом.
Несколько столетий тому назад в одном из поселений Забайкалья люди решили, что без буддийской веры им не обойтись.
-Если хотим жить по правде, если хотим, что бы дети наши были счастливы, надо принимать буддийскую веру, - говорили они друг другу.
И решили люди построить в этой местности храм, посвящённый Будде, что бы приходить в этот храм, молиться и совершать обряды.
Решили и стали строить по всем канонами буддизма.
Приглашённые ученые ламы выбрали подходящее место. Сначала испросили у хозяина местности – сабдака выделить землю. Для этого они поднялись на обоо, это чаще всего груда камней, сложенных на возвышенности, и вокруг которого развешаны флажки-удачи с изображением Лунгта (Коня Ветра), расположенного на вершине самой высокой горы в этой местности.
Всем известно, что каждая местность в Забайкалье имеет своего невидимого покровителя, который отличается от людей и имеет сознание, они относятся к разряду духов, божеств или ангелов-хранителей. Эти хозяева местности обеспечивают благоприятную погоду, могут помочь получить хороший урожай, так как им подвластны все стихии. Помимо этого они могут содействовать в сохранении здоровья, жизненной удаче, сохранности в дороге. Говорят, что срок жизни у сабдаков исчисляется несколькими десятками тысяч лет, а то и сотнями.
Взойдя на обоо ламы лишь совершили обряд подношения хозяину местности, так как ламы не обращаются под прибежище к сабдакам, они просто по-дружески угощают их, тем самым задабривая и прося о том, чтобы те не вредили и не обижались. Оказалось, для строительства храма недостаточно одного согласия сабдаков. Нужно еще лусов попросить об этом. Лусы, или, по-другому, наги — змееподобные существа. Обитают на земле, в воде и под землёй.
У самого Будды были ученики наги, а наг Мучалинда защитил своим капюшоном его от палящего солнца во время медитации перед просветлением. Сам махасиддха Нагарджуна семнадцать лет медитировал, чтобы обрести тело нага, после чего погрузился в их стихию - воду, где и обрёл высшую интуитивную мудрость - праджняпарамиту. Утверждается, что наги хранили истину в тайне до тех пор, пока люди не созрели для её понимания. Земля была населена нагами ещё задолго до человеческой цивилизации.
Ламы совершили еще один обряд - почитания нагов «Луса тахилга». По гороскопу выбрали благоприятный день, а он бывает нечасто, не более одного или двух раз в каждом лунном месяце. В остальное время наги спят и страшно не любят, если их будят. Для выполнения ритуала принесли молоко красной коровы и белой козы, и еще много благовоний. За день до ритуала все ламы, проводящие обряд, перестали употреблять в пищу чеснок, лук и мясо. Обряд прошел удачно, и все знаки природы свидетельствовали об этом. На небо поднялась двойная радуга, сразу после окончания молитв заморосил слепой дождик. Это особый знак радости нагов. И вот эти самые наги дали клятву, что не будут мешать в будущем этому монастырю, даже будут помогать в пропитании монахов. Только данное обещание касалось той территории, которую сейчас монахи сами себе отмерят. Ламы очертили нужную для будущего монастыря землю, вырыли там ров глубиной в метр и засыпали пеплом.
Настало время строить храм. Был приглашён архитектор. Знаток строительства храмов. Он принёс чертежи и сказал, какие материалы нужно приобрести. В постройке храма участвовали, почти все мужчины местности. Каждому хотелось быть причастным к святому делу. Построили храм и задумались о его наполнении.
После того, как храм был готов, следовало пригласить настоятелем образованного учителя – известного монаха с учениками, что бы в храме шли регулярные богослужения.
Делегация прихожан получила от духовных лиц аймака разрешение на приглашение своим настоятелем Норбу – ламу из монгольского монастыря. Это был знаменитый учёный, его ученики практиковали по всему востоку. Были они и в Забайкалье.
К Норбу -ламе отправили людей из местной общины, от будущих прихожан с низким поклоном и просьбой возглавит построенный храм.
Норбу – лама с радостью дал своё согласие, и вскоре засобирался в путь. С этого самого момента стали происходить всякого рода странности.
Тольку Норбу –лама вместе с учениками и делегацией подъехал к местности , где стоял храм. Только глаза учителя увидели храм, как сердце его заколотилось, а затем и вовсе остановилось. Он упал с лошади, и пока подбежали ученики, он уже отошел в мир иной. Жители края, конечно же, огорчились, но ничего поделать не могли.
Был совершён обряд, и тело усопшего сожгли. Опять стали искать настоятеля.
Теперь выбор пал на Таши–ламу из тибетского монастыря. Он также был известным учителем. Его ученики также служили в разных монастырях Забайкалья.
Делегация, в которую были включены несколько учеников Таши-ламы поехала в Тибет. Таши–лама дал согласие и отправился в путь. Но на горном перевале его лошадь подвернула ногу и упала в расщелину. Сам Таши-лама сломал позвоночник и умер не приходя в сознание.
И так дважды не удалось новым настоятелям добраться до храма. Храм этот получил славу заколдованного. Делегация прихожан обратилась к Хамбо–ламе и с просьбой о помощи.
Хамбо–лама погадал, и отправил письмо Цеднэй-ламе (также его знали как Аняа-ламу) с предложением стать настоятелем. Тот подумав согласился. И с тех пор его называют Цеднэй-ламахай. Цеднэй-лама на протяжении тридцати лет изучал философские трактаты, а затем тантрические практики в Жудмеде и стал известен как сильный йогин. С виду он ничем не отличался от сотни других пожилых лам. Только связь с тантрическими божествами у него была крепкая, поэтому лама не отказался от столь опасного поста, хотя знал судьбу предшествующих претендентов. Сел на коня и смело отправился в путь.
Перед въездом в поселение, где стоял этот храм Цеднэй-ламахай вдруг свернул на пригорок, с которого открывался вид на храм. На самой вершине он попросил раскопать, видимо, давно засыпанную яму. Паломники, сопровождавшие его, удивились, но повиновались приказу. Они были сильно удивлены, когда обнаружили на дне ямы зарытую собаку. Голова собаки была направлена в сторону монастыря.
Увидев труп животного Цеднэй–ламахай удовлетворённо кивнул, затем спокойным тоном попросил развернуть голову собаки назад и снова закопать.
С тех пор настоятели этого храма перестали умирать, а несколько родов местных шаманов стали болеть и вскоре переселились с тех земель. Совсем уехали из Забайкалья. Теперь местные жители, объезжая тот пригорок, поговаривают: «Вот где собака-то зарыта была».
Так Цеднэй–ламахаю удалось победить шаманов. По существу в данной местности это был первый поединок, где мерились духовной силой буддисты и язычники. Буддисты победили, теперь это стала их территория, на которую ещё много раз будут претендовать разные силы.
После этой победы местные жители устроили праздник, на котором прославляли Будду. Язычникам, как уже говорилось, пришлось прижать хвост и молча сносить насмешки.
Прошло какое-то время. Великий Цедней–ламахай умер. Его сменил другой настоятель. Храм процветал, и вскоре вокруг храма образовался монастырь, в котором уже служило много монахов.
И вот однажды монахи почувствовали беду. И не просто почувствовали, они были в ужасе от угрозы, приближающейся из Индии. Один знаменитый саньясин шел пешком из Индии прямо на их монастырь. Саньясин не был буддистом, он не особенно церемонился с людьми. Он победил всех магов во всех схватках, где призом была жизнь. Все его соперники умерли, а их магическая сила перешла к нему. И он был уверен, что этот дацан, с его молодой историей и небольшим количеством реализованных мастеров, не станет для него серьезным препятствием.
Здесь следует разъяснить, кто такие саньясины.
По всей Индии обучались и практиковали тысячи йогинов-тантристов. Каждый их них искал просветление йоги божеств – их и называли саньясинами. Но саньясины не принимали бодхичиты, тем самым не давали клятвы не причинять вреда ни одному живому существу. Поэтому своих проигравших соперников (в духовных поединках) они заставляли обращаться в ученики, либо убивали их. Слава некоторых саньясинов шла впереди них, они шли через несколько стран, сражаясь по пути, и никто не мог их остановить. Такой саньясин и направлялся к этому монастырю. Что ему нужно было? Почему он шёл именно в монастырь?
Саньясину нужна была монашеская духовная сила, накопленная долгими молениями и аскетой в монастыре. Он хотел забрать эту силу себе, стать ещё сильнее.
Монашеская община, образовавшаяся в этом дацане уже научилась предугадывать все ближайшие события. И вот монахи почувствовали, что к ним приближается ужасный йог с ужасными намерениями. Старые монахи молчали, качая головой, а молодые носились по монастырю, держась за головы. Всем было ясно, что никто из местных не сможет дать отпор такому сильному магу. Наступил решительный день, когда йогин приближался к зданию дацана. Монахи обратились за помощью к своему настоятелю, практиковавшему тантру. Они сказали жалобным тоном:
- Что же нам делать, великая беда надвигается на нас, неужели мы так и погибнем и ничего не сделаем для сохранения своей жизни?
- Все мы уйдем когда-то из этого мира, и когда данный момент наступит, это будет только воля кармы, - спокойно, ответил настоятель, а затем, подумав, добавил: - Если вы переживаете за свои жизни, есть один способ остановить саньясина и, хотя нет гарантии, но есть какая-то надежда. Возьмите длинные шесты, которые вы найдете во дворе, на один конец привяжите танки всех наших защитников и встаньте у входа в монастырь. Танки - это священные изображения наших божеств. Если мы действительно верим в них, то наши защитники должны нас защитить. Мы должны держать их плотным слоем, отгородив наш монастырь от этого мага.
Всей монастырской братии, опустившей руки, этот совет был, как призыв к действию. Они исполнили в точности указания настоятеля и встали у входа в монастырь с длинными шестами. Стена из защитников поднималась на высоту до трех метров и была такой плотной, что голубь не пролетел бы между ними.
Наконец, йогин подошел к воротам монастыря. Как все саньясины того времени, он носил длинный халат, чурбан и саблю, никогда не мылся, не брился и даже не постригал ногти. В наше время он выглядел бы ужасающе, но для того времени это было обычным. Встретив его на улице, вы никогда не подумали бы, что это один из крупных экстрасенсов того времени. Увидев преграду, маг недовольно закричал, высоко подпрыгнул в воздух и, вытащив на ходу меч, разрубил первую попавшуюся танку, изрубив изображение защитника наискосок.
Здесь следует сказать, что все изображения, танки, были намоленными и имели огромную энергетическую силу. Разрушение такой танки-иконы было большим святотатством и грехом. Маг мгновенно потерял свою магическую силу и пал на землю уже обычным человеком. Тут он заплакал об утерянной магической силе, которую копил всю жизнь. И бросив свою саблю, саньясин убежал обратно в Индию.
Обрадованные монахи побежали к своему настоятелю и стали выражать благодарность за подсказанный совет, за мудрость. На что тот заметил:
“Запомните, милые мои, если среди вас нет ни одного сильного йогина, то это не значит, что вы бессильны. Объединившись, вы становитесь очень большой силой”.
Ещё одну победу одержал монастырь. Ещё больше укрепилась вера в Будду среди жителей Забайкалья, и ужасные на вид саньясины были посрамлены.
Прошли годы, умер и этот настоятель. Его заменил другой. А через какое-то время и этот настоятель был заменён, в связи с тем, что сильно захворал. На его смену ехал уже следующий.
Так шло время делая своё дело, не щадя никого.
Следует сказать, что победы монастыря действовали не только на простых людей. Не только на последователей Будды, но и на врагов.
В Забайкальских степях шаманы стали чаще и чаще проводить свои языческие обряды. На которые стали приглашать простых людей. Где они публично демонстрировали собственную силу. Это был ответ, на те достижения, которые показывал монастырь.
У шаманов есть такой обряда «онгон». Во время этого обряда главный шаман публично должен облизать раскаленный чугун и взлететь на верхушку большого дерева. Зрелище необычайное.
Посмотреть на такое желало много народу. Шаман при исполнении такого рода чудес, пользуется не своей силой. Он вызывает и впускает в себя дух своих предков. Все чудеса делает этот дух.
Обряд «онгон» совершается шаманами ежегодно.
И вот однажды в день, когда должен был быть совершён обряд «онгон», собралось много разных людей посмотреть на чудеса. Шаман не смог сделать того, что должен был. Он не смог показать ни одного чуда. А не смог он этого сделать, потому что не смог впустить в себя духа предков.
Пристыженный, шаман посмотрел на собравшихся, и вдруг пальцем указав на одного из зрителей, громко воскликнул:
- Это он виноват!
Оказалось, хувараг - послушник из этого дацана, - движимый любопытством, решил тоже подсмотреть обряд «онгон».
Не испросив разрешение в монастыре, он тайком покинул его, что бы поглазеть на чудеса. Если бы он спросил разрешения у настоятеля, его бы конечно, не пустили. И объяснили бы, что может произойти. Но так как хувараг ушёл тайком, то произошло, то, что произошло. А произошло следующее: из-за того, что хувараг имел прибежище в трех драгоценностях, нечистый дух не смог подойти к нему близко. Соответственно он не смог подойти и к шаману и влезть в него. А без этого духа шаман не мог показывать чудеса. В результате хуварага быстро попросили удалиться, а обряд перенесли на следующий день.
Это был тоже своего рода поединок духовных сил. Хотя ни хувораг, ни шаман не собирались мериться силами. Никто не помышлял о поединке.
Однако судьба распорядилась по-своему. Судьба столкнула этих двух духовных лица.
Зрители, которые наблюдали за всем этим, сделали свои выводы. После того случая у этого монастыря резко увеличилось число прихожан. Шаманы видели, как теряют паству, как люди перестают верить в их силу. Конечно же, это не радовало язычников.
И они стали приходить в этот дацан и вызывать главных учителей на поединки. Мериться с ними силой. По правилам победитель забирает всю силу проигравшего. Все язычники получали отпор в монастыре и убирались восвояси уже без своей магии.
Но вот однажды пришел в дацан знаменитый шаман, а в монастыре никого из старейшин не оказалось.
Остался только посредственный учитель, у которого было всего несколько учеников. Вдруг ему тоже захотелось прославиться в своем монастыре победой. Он вызвался на поединок, не имея тантрической подготовки. История умалчивает, как он умудрился победить этого шамана, говорят, какой-то хитростью, и тот настолько ослабел, что потерял всю свою жизненную силу и при смерти проклял своего врага:
«Хорошо, ты победил меня, но как только наступит ночь, я приду за твоей душой в виде демона ночи»,- сказал шаман и умер.
С тех пор монах перестал спать по ночам, и каждый вечер просил своих учеников покрепче привязать его к кровати. Ночью начинался настоящий кошмар, схватка продолжалась, стоял невообразимый шум, но ученики не могли и головы поднять, чтобы защитить своего учителя. Утром они обнаруживали еле живого учителя развязанным и уцепившимся за дверной косяк. Со временем все привыкли к шуму, раздающемуся по ночам из его кельи. Учитель быстро поседел и умер от сердечного приступа. Видимо, ноша победителя была ему не по плечу.
Прах учителя частично пустили в реку, частично развеяли по ветру. А ученикам, было строго настрого наказано не вступать ни в какие поединки, не имея тантрической подготовки.
Да они и сами это уже поняли.
Прошло много лет. Сменилось еще несколько поколений монахов. В монастыре стали уже забывать про поединки. Про борьбу с магами. Местные шаманы были сильно потеснены, и не представляли уже особой угрозы.
Но вот снова грянула беда. Беда шла извне. Не от местных шаманов, а от йогина который шёл на монастырь откуда-то с юга.
Монахи опять почувствовали нехорошие импульсы, почувствовали, что идёт какой-то йогин, с явным желанием причинить им вред. Забрать их силу.
О помыслах этого йогина в дацане знали уже за неделю до его появления перед воротами монастыря.
К несчастью, монастырь в это время был без настоятеля.
Старый настоятель умер, а замены ему всё никак не находилось. Известные учителя не хотели ехать в Забайкалье, а среди своих монахов достойных не было.
Монахи перепугались, те из них которые дали клятву не причинять вреда, посчитали более разумным, заблаговременно, покинуть дацан. Многие забрали книги и ушли в соседние леса.
Йогин явился. Легко представить себе, удивление саньсина, обнаружившего монастырь пустынным. Он от души рассмеялся. Йогин понял, как сильно его боятся. Однако в монастыре всё же оставался один человек, это был послушник Бадма, который должен был каждый день совершать подношение защитнику монастыря. Бадма не ушёл, потому что подумал, что если он три года почитал своего защитника, то тот обязательно его защитит и поэтому остался в монастыре. Он тихонько про себя совершал молитву. Бадма очень надеялся, что йогин не сможет войти в храм защитника, но тот всё же вошел и увидел там одиноко молящегося Бадму. И тогда Бадма понял, что защиты ждать не от кого.
Саньясин вытащил свой меч, предвкушая лёгкую жертву. И уже шёл с обнажённым мечом на Бадму, но вдруг передумал и решил сначала направится к алтарю с желанием поживиться, тем, что там есть. И тут он заметил ступу из цельного золота. Она была собрана из тысячи подношений прихожан, которые несли свои золотые украшения и монеты в дар Будде и трем драгоценностям. Монахи, собрав подаяния, выплавили из них ступу. А чтобы её не украли, сделали отверстие в основании алтаря и насквозь залили золотом.
Саньясин обрадовался, тут же им овладела алчность, он забыл про Бадму, и решил забрать золотую ступу. Но йогин не смог оторвать ступу. И тогда ударом меча он срубил ступу с алтаря. Только он это сделал, как почувствовал, что потерял силу. Не знал он, что такое сила народная и обжегся на этом. Ставшая бессильной сабля упала на пол, и бедный бывший саньясин со слезами и криками убежал в южном направлении.
Бадма, уже успевший попрощаться со своей жизнью, стал свидетелем краха планов злого саньясина.
Так монастырь ещё раз был спасён от злых сил. А Бадма прославился, как человек твёрдой веры и убеждений.
Люди стали брать с него пример. Многие думали, что это он лишил силы йогина, но Бадма постоянно повторял прихожанам, что саньясина выгнала народная сила, заключённая в подношениях, которые были в ступе. Некоторые верили его словам, некоторые не верили. Но это не важно, важно было то, что вера в Будду среди прихожан укрепилась с новой силой, а маги опять были посрамлены.
После произошедшего стало ясно, что монастырь, не может оставаться без настоятеля. Хамбо–лама в приказном порядке велел Ёнзон–багше йогину –перерожденцу ехать в этот монастырь и возглавить его. Ёнзон–багша исполнил приказ и явился в храм. И во время, потому как именно в это время на монастырь шёл ещё один саньясин. И монахи снова собрались уходить в леса.
Этот саньясин был из Тибета и обладал огромной силой. Он сжигал монастыри на протяжении всей дороги из Тибета в Бурятию, последним был соседний Цугольский дацан.
Ёнзон–багша обратился к монахам со следующими словами:
-Монастырь неоднократно подвергался нападкам саньясинов, но каждый раз они были посрамлены. Значит, наши защитники сильны! Я никого не держу, но я верю, в защитников этого храма и поэтому останусь здесь.
Бадма сразу присоединился к новому настоятелю и вскоре ещё несколько монахов приняли решение остаться и защищать монастырь.
Остальные ушли из дацана.
Появился саньясин. Прибыв, он уселся на гору напротив монастыря. Гора представляла собой идеальную пирамиду размером примерно двести метров в высоту. В то утро возбужденный Бадма прибежал к Ёнзон-бакше и сказал, что саньясин сидит на горе. И видимо хочет сжечь монастырь. Ёнзон-багша быстро собрал свои атрибуты, вышел во двор и начал йогическую практику. Монахи, покинувшие монастырь, далеко не ушли. Они забрались на северный склон горы и стали наблюдать за происходящим. К обеду тибетский саньясин уже полностью подготовился, и направил молнию прямо на монастырь. Но молния не нанесла вреда монастырю, а рикошетом вернулась к саньясину, и всё вокруг него загорелось. Так повторилось несколько раз. И тут йогин понял, что победить этот монастырь он не сможет. Тогда саньясин развернулся и направился домой.
Когда в Тибете спросили, почему он вернулся и не смог сжечь этот дацан, он сказал:
-Этот монастырь мне не по зубам.
Его спросили:
-Ты не смог одолеть защитника?
- Да нет, я не обратил на него внимание. А вот тот чёрный лама, который сидел в монастыре и делал практику, был опасный. Это он отвел молнию.
С тех пор гору рядом с дацаном называют Бом.
Новая победа монастыря принесла огромную славу этому дацану. И самому Ёнзон –багше. К слову будет сказать, после ухода из жизни Ёнзон-багша Данжинов был причислен к лику святых и объявлен Бодхисаттвой.
Прошли годы, за ними десятилетия. Снова сменилось несколько поколений монахов. И снова на монастырь надвигалась беда. Но теперь это была беда не от шаманов и не от саньясинов. Теперь это была беда от атеистов.
Наступил двадцатый век. Вместе с ним пришла в страну революция. Сменился строй. Страна Советов, в которую входило Забайкалье, объявила войну религии. Теперь в Забайкалье всем заправляли молодые комсомольцы.
Буддийские монахи видели, как взрываются храмы, как красногвардейцы хватают попов. Не нужно было иметь особую интуицию или тантрический дар, что бы понять, что-то же самое произойдёт и с ними.
В один из тех дней, а именно двадцать первого июня в дацане праздновали праздник «Эрын гурбан наадан», посвященный защитнику учения, богу воинов – Жамсарану. Во время празднования в дверь храма постучал почтальон и вручил дежурному монаху уведомление, где говорилось, что местная администрация ввела новый налог, который касается всех, в том числе и дацана. Словом теперь монахи должны были платить дань.
Дежурный монах сообщил настоятелю неприятную новость.
-Где будем брать деньги? – спросил он в конце доклада.
Денег в казне не было, так как монахи давно уже жили на самообслуживании, и прихода как такового не было. Настоятель поморщил лоб, почесал подбородок и сказал:
-Думаю, что обложение налогом произошло в праздник, не случайно.
Сама жизнь подсказывает нам, что надо обратиться за помощью к защитнику Жамсарану.
-Обратиться то мы обратимся, но как он нам поможет? – спросил незадачливый монах.
-Надо сделать танку защитника Жамсарана и показать её тому, кто требует
мзду.
Как было велено, так и стали делать. Только возникла проблема
художники-танкописцы никогда не видели самого защитника вживую, поэтому не могли создать живой образ. Конечно же можно было бы решить эту проблему по-другому. Взять где-то уже имеющуюся танку, и срисовать с неё. Но взять её тоже было негде. Граница с Монголией и Тибетом при новой власти была, напрочь, закрыта. Связь с монастырями, где имелась такая танка, была прервана.
Художники-танкописцы (их было четверо) обратились к настоятелю.
- Не знаем, как рисовать, - сказали они: - мы никогда не видели его. Вы его видели?
-Видел, - ответил лама.
-Расскажите, какой он?
-Рассказать невозможно, но я всё же постараюсь вам помочь…
Сказал настоятель и отправил своего послушника за ламой Баиром, который единственный в монастыре проводил ежедневные службы для почитания Жамсарана.
Лама сразу отозвался и пришел, но настоятель сделал удивленное лицо и ответил, что никого не звал. Лама Баир ушёл, разводя руками. Как только он ушёл, настоятель позвал другого послушника и велел ему позвать того же самого ламу Баира. Послушник побежал за ламой и тот вскоре вновь вошёл в залу, где сидели четверо художников и настоятель. Настоятель снова сделал удивлённое лицо и сказал, что никого не звал.
Так повторилось три раза, на четвертый раз настоятель предупредил мастеров художников запомнить каждому по одной детали. Первый должен был запомнить руки, второй - тело, кто - то глаза, кто - то лицо. Когда ламе Баиру в четвертый раз ответили, что это, видимо, шутка, его лицо стало багряным, глаза красными, и он, недовольно топнув ногой, вышел. Все художники незамедлительно начали рисовать и, вскоре закончив, объединили свои рисунки. К удивлению, получилось полное и очень точное изображение защитника Жамсарана (до сих пор монголы почитают эту танку за оригинал, срисованную с настоящего). По крайней мере, так говорили те, кто видел Жамсарана в медитациях.
И так танка была готова, и отправили вместе с ней в администрацию двух самых молодых монахов, которым было велено начать обряд восхваления защитнику Жамсарану в монастыре, затем прервав его на середине, взять танку и идти с ней в администрацию. А там, в кабинете у начальника продолжать восхваления. Молодые люди так и сделали.
Только они зашли к грозному начальнику, как у того из носа пошла кровь. Сколько он ни старался, и платок прикладывал, и голову запрокидывал, кровь не останавливалась, а монахи тем временем продолжали про себя делать восхваление Жамсарану. Комиссар был не верующим, но против физиологии тела не мог ничего сделать. В конце - концов, он выкрикнул:
-Ну ладно, идите, опиум для народа, в этом году не будем брать с вас налог!
Обрадованные монахи вернулись в монастырь и рассказали о случившемся. Однако радоваться пришлось не долго. Через некоторое время вышел указ местной администрации о закрытии монастыря, как вредного заведения, плохо, влияющего на молодёжь.
Настоятель обратился за помощью к Агвану Доржиеву, человеку близкому к Далай-ламе и, одновременно, знакомому с Лениным, руководителем государства.
Всем было известно, что махатмы из Гималаев послали послание Ленину, которое привёз ему Николай Рерих.
Текст послания был оптимистичным и доброжелательным, в нём говорилось о поддержке Советского правительства, поддержке начинаний Ленина. Вот этот текст:
“На Гималаях Мы знаем, совершаемое Вами.
Вы упразднили церковь, ставшую рассадником лжи и суеверий.
Вы уничтожили мещанство, ставшее проводником предрассудков.
Вы разрушили тюрьму воспитания.
Вы уничтожили семью лицемерия.
Вы сожгли войско рабов.
Вы раздавили пауков наживы.
Вы закрыли ворота ночных притонов.
Вы избавили землю от предателей (денежных).
Вы признали, ничтожность личной собственности.
Вы угадали эволюцию Общины.
Вы указали на значение Познания.
Вы преклонились перед Красотой.
Вы принесли детям всю мощь Космоса.
Вы открыли окна дворцов.
Вы увидели неотложность построения домов Общего Блага.
Мы остановили восстание в Индии, когда оно было преждевременным, также Мы признали своевременность Вашего движения и посылаем Вам всю Нашу помощь, утверждая единение Азии! Знаем, многие построения совершатся в годах 28–31–36. Привет вам, ищущим Общего Блага!”
Получив это послание, руководитель Советского государства принял представителей буддийской общины во главе с Агваном Доржиевым, с которым даже сфотографировался.
Буддистам была обещана полная свобода. И вдруг был издан указ о закрытии монастыря, как вредного заведения.
Агван Доржиев приехал в Забайкалье, встретился с настоятелем этого монастыря. Посмотрел постановление о закрытии, врученное настоятелю. Затем посетил руководителя местной администрации.
Беседа с руководством администрации Забайкальского края была короткой.
Агван Доржиев положил на стол фотографию, где он был запечатлён с Лениным и пригрозил пожаловаться на администрацию Забайкальского края в Москве.
Постановление о закрытии монастыря тот час же было отменено.
Но эта мера тоже оказалась временной. Через несколько лет посадили в тюрьму самого Агвана Доржиева.
Внутренняя политика Советского государства после смерти Ленина резко изменилась. Борьба с религией приняла всепоглощающие масштабы. Репрессиям стали подвергаться все конфессии, без исключения. В том числе Буддизм.
Про поддержку махатм забыли (или сделали вид, что забыли). Дацаны стали закрывать один за другим.
Монахов бросали в тюрьмы, отправляли на Колыму, и в другие лагеря.
Государственная машина была направлена против верующих в Бога людей.
Администрация области издала новый указ о закрытии этого монастыря.
Монастырь мог одолеть силу какого–либо саньясина или шамана, или даже красного командира, но силу государственной машины, он одолеть не мог.
Монахи вместе с настоятелем знали, что монастырь закроют, что всех их посадят в тюрьму ещё задолго до выхода указа. Однако никто не ушёл из дацана, никто не хотел прятаться и уходить от надвигающейся беды.
Красноармейцы явились с мандатом во время молебна. Приказали очистить помещение, но монахи продолжали молиться в традиционной позе, сидя. Тогда командир красноармейцев приказал вынести всех молящихся из храма.
Но этот приказ не был исполнен, потому как, невозможно было сдвинуть с места ни одного монаха. Три и даже четыре красноармейца не могли поднять одного сидящего монаха. Старались, потели, но ничего не получалось.
Тогда был отдан приказ сжечь храм вместе с монахами. Так в один день был уничтожены и монахи и монастырь, который был построен на народные деньги, и защищал людей и буддийскую веру на протяжении нескольких столетий. То, что не смогли сделать саньясины, шаманы и другие язычники, сделали атеисты.
Прихожане ещё долго приходили на то место, где стоял храм и читали молитвы в память и за упокой душ сожженных монахов. Администрации даже пришлось выставить на этом месте часового, которому было приказано арестовывать всех тех, кто приходил помолиться на это место.
Сооружение можно сжечь, людей можно уничтожить, но веру вряд ли!
То что было проделано монастырём на протяжении столетий, те молитвы которые были прочитаны, те сказания которые были сказаны, те чудеса, которые были явлены остались в душах и памяти прихожан. Бывшие прихожане рассказывали историю монастыря, историю борьбы с саньясинами и шаманами детям, а те пересказывали её своим детям. И так из поколения в поколение передавались предания о монастыре, передавались тайно, так что бы атеисты и чиновники от власти не узнали. То есть вера жила в душах людей. Скрытно, тайно, но жила.
Прошло семьдесят лет. Государственный строй в стране снова изменился. Теперь государственная машина не была направлена против религии. Теперь можно было свободно (без боязни быть репрессированным) верить в Бога.
Люди из Забайкальского края вспомнили, что их предки были буддистами, вспомнили об этом дацане, вспомнили сказания о монастыре рассказанные им бабушками и дедушками в детстве. И потянуло людей снова к Буддийской вере. Решили они, что без Буддизма им не обойтись. Решили люди края восстановить реликвию, восстановить хотя бы храм. С тем, что бы приходить в него и молиться так, как это делали их деды и прадеды несколько столетий подряд. С тем, что бы снова войти в Буддийскую веру. Снова люди стали говорить друг другу:
-Если хотим жить по правде, если хотим, что бы дети наши были счастливы, надо принимать буддийскую веру.
Собрали они деньги, пригласили архитектора, строителей и стали искать место, где стоял дацан.
Однако возрождение храма оказалось делом далеко не простым. И очень не простым.
Точное место, где был расположен дацан, определить не удалось. В живых осталась лишь одна старуха, которая была семилетней девочкой, когда сжигался храм. Она помнила только пожар и указала весьма приблизительно, то место где это мог быть храм.
Решили строить в том месте, где указала старуха.
Стали копать траншею, под фундамент, и вдруг лопата строителя коснулась чего-то необычного. Стали откапывать это необычное. Когда откапали, выяснилось, что это человек семиметровый длины, сидящий в позе лотоса.
Все присутствующие были поражены. Сперва, подумали, что это статуя. Но у откопанного, были целы ногти и волосы. Он хоть и был твёрдым, однако твёрдость тела не была металлической. Подобного никто раньше не видел. Семиметровый человек, это было что-то неслыханное.
Со всей округи сбежались посмотреть на чудо.
Жители не знали, как реагировать. Кто - то испугался и стал говорить, что это дурной знак. Что храм не надо восстанавливать. Кто-то стал предлагать позвонить властям, вызвать репортёров. Но в итоге решили сначала обратиться к Хамбо–ламе.
Хамбо-лама, услышав про семиметрового человека сидящего в позе лотоса, велел вызвать оракула.
Из Улан – Удэ просьбе самого Хамбо-ламы приехал оракул. Он осмотрел семиметрового человека, затем сделал нужные приготовления и вошёл в транс. Дух его вознёсся в царство мёртвых.
Он сказал:
-Немедленно, закопайте человека обратно. На то же место. В той же позе.
-А это разве человек? – спросили жители у оракула.
-Человек, человек.
-А чего он такой большой?
-Люди, прибывшие из Атлантиды были большими.
Про Атлантиду кое –кто из местных жителей знал.
-А он что Атлант?
-Да.
-Может, лучше показать его властям?
- Не надо никому показывать. Закопайте его обратно, так как он еще живой и время для того, что бы он проснулся, не наступило.
Слова оракула ошарашили и напугали жителей. После того, как волна удивления прошла, жители исполнили просьбу и закопали атланта.
Возрождение храма началось с чуда, и это в итоге посчитали хорошим знаком.
Хамбо лама прислал лам, которые с помощью медитаций определили точное место расположения сожженного монастыря.
На этом месте и начали строить храм. Стройка шла быстро, и вскоре новый храм стоял на месте сожженного дацана.
Настоятелем нового храма был назначен Делгер–лама, который привёл с собой семь учеников.
Открытие храма было торжественным. Приехал сам Хамбо–лама, были первые лица администрации и президент республики Бурятитя. Приехали представители прессы и телевидения.
Один из корреспондентов спросил у нового настоятеля:
- Храм, настоятелем которого вы стали, стоит на месте дацана, который многократно подвергался нападениям шаманов, саньясинов, атеистов и даже был сожжён вместе со всеми монахами. Ему приходилось бороться, как с внешними врагами, так и властями, но теперь-то всё это позади. Уже давно исчезли саньясины, шаманов можно по пальцам пересчитать, а советская власть кончилась. Теперь нет врагов у храма. Какую жизнь вы ждёте теперь? Куда теперь вы направите основные силы монахов?
Делгер – лама подумал и ответил:
-Все триста лет своего существования монастырь проповедовал добро. Учил людей жить справедливо и по совести. Учил идти путём Будды. Именно поэтому, на монастырь и нападали. И даже если сейчас нет саньясинов и красногвардейцев, это не значит, что некому будет напасть на нас. Всегда когда где- то делается добро, обязательно появляются злые силы, которых это раздражает. И, так или иначе, они стараются уничтожить доброе дело. На нас будут нападать до тех пор, пока мы проповедуем истину.
На том и закончил историю старый лама, а маленькие монахи разбежались по своим кельям спать. Ведь завтра им предстояло целый день учить мантры, тексты священных книг, практиковать, для того что бы молится о счастье всех живых существ, как наказал Будда.