Александр Баданов: «Сегодня не знаю, кто я такой»
Александр Баданов по праву считается патриархом бурятского бизнеса. В свои 80, Александр Матвеевич, как руководитель даст фору многим. Как выяснилось, этот человек может говорить искренне на темы довольно щекотливые в наших непростых условиях бытия. И о земле, и о родном языке, о лживых шаманах...
Несмотря на чрезвычайную занятость, Александр Матвеевич всё-таки согласился на интервью, встреча состоялась как раз в канун его поездки на малую родину в улус Загулан Качугского района Иркутской области.
Выяснилось, мы живем по соседству, он - в Гурульбе, я - в Тулунже. Время было уже позднее, Александр Матвеевич приехал на встречу со своей супругой, по пути домой. И было так трогательно видеть, как он с ней ласков, заботлив, и насколько по-восточному сдержанна его супруга. И в то же время, во многих ответах Александр Матвеевич был бескомпромиссен и даже резок....
- Александр Матвеевич, моя тетушка говорила, что с годами сильно тянет на малую родину. Вот и Вас потянуло…
- К родным местам тянет не только с годами, а в принципе тянет. Думаю, что это характерно для представителей малых народов, вероятно на генном уровне, как зов рода. Я отношусь к роду шоно яhатан верхоленских бурят, история которых ходит далеко вглубь веков. Много думаю, размышляю, читаю труды историков, и всякий раз, переживаю, насколько же трудна и многострадальна судьба бурят Верхоленья. Когда началось освоение Сибири, именно наши предки первыми взяли на себя удар. Что это значит, Вы сами понимаете…
- Понимаю. Как Вы думаете, почему начали именно с Верхоленья?
- Согласно историческим данным русские, боясь монголо-китайского влияния, решили начать с севера ареала распространения бурят. Об этом много пишут наш земляк, историк Павел Степанович Дырхеев и археолог, историк Алексей Павлович Окладников.
Да, история хранит много тайн, много интересного. Отмечу такой факт. Когда 11 родов хори-бурят пошли у к царю Петру 1, оказывается, они пошли именно через Качуг, именно у нас провели тайлган (шаманский обряд), молились Ажарэ бухэдэ. Доказательства этому факту нашел историк Дырхеев. В указе Петра Первого поименно названы все участники бурятской делегации, их имена, фамилии, из какого рода. Так вот черным по белому там написано, что двое делегатов были из рода атарай. Уточню, что три наших улуса из рода атарай, по русски – атрайцы. Историк Дырхеев по всей этнической Бурятии искал, где еще есть атарай. Но, не нашел. Потому на 100% сказать, что те делегаты были именно из наших мест, мы, конечно, утверждать не можем, но, с другой стороны, обратного никто не доказал. Так что, (с улыбкой) мы гордимся, что это были именно наши.
- Вы с болью говорите о многострадальности верхоленских бурят…
- Если в конце XIX в. на плодородных землях Верхоленья проживало около 9 тыс. бурят, то через столетие осталось только полторы тысячи. Я сам из улуса Загулан (по-бурятски Зоголон, что означает летник), по-современному село Кузнецы Качугского района. К огромному сожалению сейчас там осталось три теплящихся очага. В одном из домов проживает пожилая семейная пара. В двух других – одинокие старики. И всё.
Но, трагедия верхоленских бурят даже не в том, что покинуты родные места, хотя это осознавать очень горько. А в том, что нами практически утерян родной язык. И этому способствовали самые что ни на есть объективные факторы. После установления Советской власти верхоленские и ольхонские буряты не вошли в состав Бурят-Монгольской республики, в положении которой указывалось, что на ее территории бурятский и русский языки являются равноправными. Позже они не вошли в состав Усть-Ордынского национального округа. Естественно, в связи с этим в этих районах бурятский язык никогда не преподавался. С горечью могу сказать, что сейчас мы выходцы Качугского района – и не русские, и не буряты. Почему? Да потому родного-то языка почти не знаем! Считаю, что мы в этом плане обделенные. Вот я свой век доживаю и до сих пор не умею читать по-бурятски, здесь в Бурятии не всегда понимаю, когда говорят на местных диалектах.
- А хотели ли бы знать?
- Хотел, хочу. Познать никогда не поздно, но, в силу разных причин вплотную заняться изучением у меня не получается. Хотя мне очень хочется читать исторические труды, литературу на бурятском языке, именно первоисточники, поскольку я много раз убеждался, что в переводе на русский многие вещи преломляются, особенно под влиянием коммунистической идеологии. В силу не знания родного языка, к глубокому сожалению, первоисточники, я не могу читать.
Да, я виноват, что не приложил, как говорится, усердия, мужества да и времени освоить язык. Не только я в таком положении, но, и большинство земляков. Но, я горжусь, что теперь знаю родословную по отцовской линии, хотя до недавнего времени совсем не знал свои корни. Мне помог историк Павел Степанович Дырхеев, именно нашел историю нашего рода. Оказывается, в царское время каждые три года проводилась ревизия аборигенов Сибири, всё население улусов записывалось поименно, подворно. Сначала записывали лиц мужского пола, затем женщин. Однако основной счет шел по мужскому полу, поскольку именно по ним и начислялся ясачный (колониальный) налог. Такая перепись рукописно оформлялась в толстенные книги, которые называли Сказками ревизий. Историк Дырхеев мои корни нашел в центральном архиве г. Улан-Удэ в Сказках седьмой ревизии 1813 года. К сожалению, я еще не докопался по материнской линии. А хотел бы найти корни, думаю, нужно искать в Сказках 6-ой и 8-ой ревизий.
- Кстати, Ваш отец ведь потомственный охотник. Наверняка, и Вы метко стреляете.
- (с улыбкой) Увы, такого таланта во мне не оказалось. Но, тайгу люблю, ведь наш улус в таежной глухомани. Много бродил по тайге, когда работал в геодезических экспедициях по картированию земной поверхности наземным путем.
Отец был не только охотником. Во время Великой Отечественной войны за отвагу. Храбрость был представлен к званию «Герой Советского Союза», награжден медалью «За отвагу», орденом «Красной звезды», орденом Отечественной войны I степени и другими высокими наградами. Это был большой человек, я очень горжусь им.
- Александр Матвеевич, известно, что в роду шоно много сильных шаманов…
- Не без этого. Я с детства знаю, что шаманами становятся не по желанию, не по хотению, а по роду, велению свыше. И совсем необязательно, что дети шамана станут шаманами. Зачастую это случается лишь через несколько поколений…
Как-то я ехал в Монголию и в Гусиноозерске ко мне попутчиком подсел молодой человек, разговорились, ехали вместе до самого Улан-Батора. Оказалось, что он лама, образованнейший человек, со школьных лет посвятил себя буддизму, дал обет, что никогда не будет заводить семью. Думаю, как так, без семьи, без детей? Я, допустим, не представляю, как можно быть без семьи. И в то же время я понимаю, что он сам выбрал этот путь, это его выбор. А вот шаманство – это уже не выбор человека. Если на роду ему написано быть шаманом, то этого ему никогда не избежать.
Сейчас в Улан-Удэ шаманов расплодилось бессчётное количество. Но, в моем понимании, многие из них - не шаманы, я бы их назвал проходимцами. Почему? Потому что они в большинстве своем предприниматели. Когда я был пацаном, по рассказам старожилов, ни один шаман за свои услуги деньги не брал. В моей памяти ни один из наших шаманов не был состоятельным, богатым, зачастую они материально хуже всех жили. И здесь понятно почему. Ведь он сам себе не принадлежал, с утра до вечера шаманил, шел на зов людей, своим хозяйством редко мог заняться. В общем, у него не было личного времени.
- А Вы сами к кому чаще обращаетесь – к шаманам, к ламам?
- Я много раз говорил такую вещь: сегодня я не знаю кто я такой. По образованию вроде бы всю жизнь был атеистом. Был октябренком, комсомольцем, и не по своей воле был коммунистом. А по происхождению, по родословной, по наследию я – шаманист, так что соблюдаю всё то, что блюли мои предки. Однако, живя в Улан-Удэ, в разномастном обществе, я и буддист, и христианин. Приходится соблюдать традиции своего окружения, в том числе и на бытовом уровне. По-другому не получается.
- Александр Матвеевич, вернемся к проблеме бурятского языка. Как Вы расцениваете поступок депутатов Хурала, одним поднятием руки сделавших изучение бурятского языка необязательным?
- Отрицательно. Власть предержащая, начиная с Хурала, все пресловутые чиновники - это конъюктурщики. Вот и весь сказ.
Три года назад в Риме мы с супругой были на учениях Далай-ламы. Его святейшество в тот раз собрал буддистов России, представителей малых народов. Были мы, буряты, также калмыки, тувинцы. Далай-лама высказал такую мысль: «Вы – малые народы, вы уже на грани потери языка. Чем дольше сохраните родной язык, тем самым вы продлите существование своего народа». Это он совершенно точно определил. По всей видимости, депутаты-буряты всей трагичности положения нашего народа не понимают.
- Несмотря на то, что именно в малых селах крепки традиции сохранения бурятского языка, руководство республики, Хурал свернули-таки заявленную ранее программу помощи малым селам.
- Во времена Хрущева партия и правительство ввели понятия перспективных и неперспективных населенных пунктов. Наш улус попал в число последних, и сегодня умирает уже окончательно.
Сейчас же такая же горькая участь не только у малых сел, но у всех сел республики. Безработица, бедность, беспросветность. Только сейчас начинают говорить о развитии села. Власти об этом трещат с разных трибун, по всем СМИ. Но, на деле только одна говорильня. А реальных движений в этом направлении нет!
Еще пять лет назад в наших деревнях было достаточно скота, а сейчас – с гулькин нос. Возьмем нашу Гурульбу. Раньше по утрам два стада на пастбища выгоняли, молока было вдоволь, а сейчас одно единственное стадо да и то коров – единицы, хотя население Гурульбы в два раза выросло. Возьмем село Шергино Кабанского района, где мы работаем, частного скота там поубавилось в разы.
На селе остра проблема кадрового голода, молодежь уезжает, работать некому.
Пока в целом политика правительства России не изменится в этом плане, то всё так и останется печальным. Общеизвестно сколько средств вбухали в проведение Олимпиады в Сочи. Понятно, что Олимпиада нужна – это, конечно, это эффект, международный авторитет, тут много плюсов. Между тем а то время пока Сочи строили, в АПК тоже, конечно, вкладывали, но, увы, по сравнению с Сочи – это копейки. Думается, правительству России надо выбрать какой-то момент и такие же ресурсы направить на село. Это было бы здорово.
Но, с другой стороны, направить финансы и на этом успокоиться – это неправильно. Необходим системный подход по всем векторам развития. И в первую очередь нужно решать кадровый вопрос и земельный вопрос. Сейчас нас селе нет трактористов, комбайнеров, доярок, даже водителей с днем с огнем не найдешь. Если они даже и находятся - то половина из них алкаши, по-другому не скажешь. И с этим сталкиваешься повсеместно. Нужно возродить уничтоженную в свое время систему сельского профтехобразования – СПТУ. Параллельно необходимо улучшать инфраструктуру сел, запретить слияние малокомплектных школ, дать преференции сельской молодежи в вопросе строительства домов и многое-многое другое.
- А почему столь важно решение земельного вопроса?
- Это принципиальный вопрос. Сегодня в республике никто за земли сельхозназначения не отвечает. Все зарастает, «убивается» эрозией – и ни с одного чиновника волос не упал за столь бездарное, бесхозяйственное отношение к матушке-земле.
А насколько непродуман вопрос распределения земель? Многие фермеры просто горят желанием взять землю, сеять на ней, пахать, а им выделяют самые негодные, заросшие лесом земли. За что так народ ненавидеть? Неужели не понятно, что у этого фермера пока нет сил, средств, техники, чтобы раскорчевать этот самый лес? Ему что, сразу по миру пойти? Таких примеров - масса.
Я в Кабанском районе натолкнулся с совершенно непонятным отношением руководителей, среди которых пошел негласный разговор, что мол, зачем Баданову давать землю, ведь он столько земли обрабатывает, а работающих у него с гулькин нос. И такое идет среди руководителей! В чем моя вина: в том, что внедрил ресурсосберегающие технологии? Или в том, что взял и обрабатываю давно заброшенные земли? Или в том, что сумел поднять хозяйство, укрупнить его? Вот такая ситуация. Совершенно непонятное мышление власть предержащих.
Еще одна крупная проблема, с которой, считаю, многие сталкиваются. Законы у нас есть, но, не работают. Это проблема из проблем. Не так давно в Кабанский район приехал спикер бурятского парламента Матвей Гершевич, вместе с ним прибыли чиновники, депутаты Хурала. На совещании встаю и задаю вопрос: «Когда будет решена проблема потрав? Почему до сих пор нет огонька в конце туннеля?». Гершевич в ответ очень бодро ответил: «У нас закон есть!». Я ему в ответ: «Закон-то есть, но не такой как в СССР. Почему этот закон не работает? Потому то, что он дырявый. Формально закон есть, но не работает, а лазеек, чтобы этот закон обойти – тьма-тьмущая».
- А что в ответ Гершевич?
- А что он? Для него закон есть и всё на этом.
Справка
Александр Матвеевич Баданов – один из руководителей агрохолдинга «Николаевский», объединяющего компании Племенной Завод «Николаевский», ООО «Эко-Фуд», ООО «БИН-Агро» и сети фирменных магазинов «Николаевский», который, в свою очередь, входит в группу компаний «БИН». «Николаевский» — единственное предприятие Бурятии, которое является примером современного вертикально-интегрированного комплекса, и включающий все звенья производственной цепочки — от развитой кормовой базы до современной переработки мясной продукции и ее эффективной реализации. Агрохолдинг работает только по европейским стандартам с использованием высокотехнологичного оборудования. Александр Матвеевич в 1963 году окончил технологический факультет Бурятского сельхозинститута по специальности «инженер-строитель ПГС». Он отец троих детей, а еще у Александра Матвеевича девять внуков и двое правнуков.
Фото: фото автора