«Нас по-тихому приучали к пантюркизму»
Турецкий след в Бурятии-2. Так были или нет попытки «охмурить» учеников и студентов эмиссарами из «страны звезды и полумесяца»?
Продолжение. Ранее – “Турецкий след в Бурятии. Часть 1”.
В конце 90-х в Бурятском госуниверситете стала функционировать тюрко-монгольская кафедра восточного факультета. Деятельность ее продлилась недолго, и сейчас здесь просто изучают турецкий язык. Преподает его, опять же, кандидат филологических наук Маргарита Биликова, судя по имени-фамилии – явно не «турецкоподданная».
По данным официального сайта, работает приглашенный преподаватель – Кулач Эртуглур из Турции.
В списке учебных заведений, с которыми сотрудничает БГУ, нет ни одного турецкого вуза. Но пятнадцать лет назад, когда турки попытались произвести определенную экспансию в РФ, поначалу все было на первый взгляд благодатно. Потом начались определенные проблемы. Так что трения между двумя странами возникли не сейчас.
Собеседница АРД училась в Бурятском госуниверситете на данной кафедре. Она попросила сохранить конфиденциальность.
Так когда ты там училась?
- 1999-2004 годы. Мы были первыми тюркологами-монголведами.
И как все начиналось?
- Нам обещали золотые горы. Что все будем пристроены, без работы не останемся и так далее.
Кто обещал? Турки, руководство БГУ?
- И те, и другие. На четвертом курсе, когда у нас была практика, нас хотели отправить в Турцию на 10-15 дней и в Монголию так же, но так как какая-то буча началось именно в тот год, (2003 год, когда был закрыт Бурятско-турецкий лицей – прим. АРД) нас в Турцию не пустили.
И в итоге, вам так и не удалось там побывать?
- У турецких преподавателей у самих всегда были какие-то визовые проблемы или еще какие-то с въездом в Россию. Когда они уезжали к себе, то не факт был, что они вернутся. А нас не пускали туда, так как обстановка в Турции была не очень.
Почему? Ведь столько туристов приезжало в ту же Анталью десятками тысяч?
- Одно дело турпоездка, другое – по учебной части. Тут сложнее. Начиная с того, кто будет все оплачивать – университет, принимающая сторона или сами практиканты, заканчивая политическими делами.
И что, прямо-таки гарантировали трудоустройство в Турции?
- Нет, на тот момент только языковую практику. И то, как я уже сказала, ничего не получилось. Один наш якут, уже после вуза, один год проработал там, дальше не захотел. Работа тяжелая, климат жаркий, еда дорогая…И отношение к иностранцам пренебрежительное. Турки привыкли, что к ним приезжают оставлять деньги. А не зарабатывать.
Необходимая ремарка АРД – в 2003 году кабинет министров Турции возглавил Реджеп Тайип Эрдоган, ориентированный на политику США, а в следующем году он стал президентом страны. Внешнеполитический вектор Турции сдвинулся на Запад, а отношения с Россией стали постепенно охладевать.
Сколько у вас было преподавателей?
- Сперва один, потом второй приехал. Сейчас, как говорят коллеги, что остались на кафедре, вообще никого нет. Тот, что числится, так и не приехал в этом учебном году. Хотя в сентябре никакими сбитыми бомбардировщиками не пахло.
Велись ли ими какие-нибудь разговоры о пантюркизме, туранизме, и прочих турецких делах?
- По-тихому приучали. Конечно, с научной точки зрения. Рассказывали про расселение тюрко-монгольских народов, их ассимиляцию в России и Китае. О схожести лексики, грамматической структуры языка. Мы же все-таки лингвисты. На старших курсах много было о политике Кемаля Ататюрка, как он перевел письменность на латиницу, и так далее. Преподаватель нес какую-то пургу про суфистов. Для меня это было чуждо, и честно говоря, я его вообще толком не слушала, так как терпеть не могла.
Какие еще выгоды искали для себя турки?
- В основном, карьерные. Им нужно было защититься в России за короткий срок и уехать, даже не к себе, а в Европу, докторами, кандидатами, а в Турции, чтобы защититься, нужно десятилетиями учиться и защищаться сложно. А у нас нищие аспиранты, даже студенты могли за копейки им кандидатские и докторские написать.
Велись какие-нибудь разговоры о возможном сотрудничестве с государственными органами Турции?
- Со мной лично – нет, не могу сказать за других. Преподаватели вели себя очень осторожно. Один донос, что они про политику речь ведут – и все, больше в Россию не пустили бы. Тем более, после того, как закрыли БТЛ, вообще вопрос о стажировках в Турции был снят. Насколько я поняла, пошла какая-то волна недоверия со стороны их нового правительства, и наши ответили тем же.
Пригодилось ли тебе после окончания БГУ знание турецкого?
- Практически нет. Одно время я работала с монголами, с ними гораздо проще. С турками…чуть ли не каждый день просятся в друзья в соцсетях разве что (смеется).
В сюжете: БурятиябурятыТурциятуркиТурция и Россия