Загадки и противоречия истории хонгодоров

История хонгодоров, одной из крупных бурятских этнических групп, продолжает оставаться не вполне ясной, особенно загадочно выглядит период между началом 13 и концом 16 веков, притом что существует пусть не так много, но какое-то количество косвенных данных, позволяющих выстроить приемлемые теории на сей счет.

Более ранний этап истории среди исследователей вызывает в основном желание заниматься спекулятивными построениями на основе созвучия этнонима “хонгодор” с названием племенного союза хунгиратов, или с отвергнутым большинством ученых переводом надписи на «Чингисовом камне», где по трактовке Доржи Банзарова упоминаются хонгодоры. Не лучше обстоит дело и с популярной одно время теорией о тождестве хонгодоров и енисейского племени урсутов, созданной на основе замеченного факта путаницы, или смешения терминов, в русской документации 17 века.

По большому счету, всё это вертится вокруг единственного вводного — термина хонгодор (хонгоодор), который временами пытаются подставить к тому или иному элементу из общей исторической картины.

Нельзя сказать, что это заведомо бесперспективный или порочный подход. В ряде случаев такой способ вполне себя оправдывает при условии непротиворечивости построения другим известным данным.

Проблема же коренится в том, что пока непротиворечивой картины не складывается, возникают противоречия с источниками, либо, в лучшем случае, версия повисает в вакууме, не конфликтуя, но и не резонируя с другими данными. С другой стороны, все исследователи, которые работали, отталкиваясь от идеи найти другой, более ранний, вариант названия хонгодоров, внесли в общее дело каждый свой вклад, где-то просто высветив тупик для определенного пути исследования, а где-то показав вероятность ошибки в исторических источниках.

Еще одним немаловажным аспектом немногочисленных исследований по хонгодорам стало осознание того нюанса, что до 17 века столь заметная в военно-политическом смысле группа не упоминается в источниках, чего по идее не должно быть.

Независимо друг от друга, или под непосредственным влиянием предшественников, но ученые приходили к версии о том, что ранее хонгодоры назывались как-то иначе, и это иное название в источниках должно фигурировать. Аналогичная ситуация с термином “булагат” приводит к тому, что постепенно складывается картина формирования этого объединения из весьма разнородных элементов, спаянных не этническим родством, а общностью политического характера в конкретных исторических условиях нестабильности на окраине Монгольской империи.

Существует и заметное отличие от ситуации с хонгодорами.

Булагаты — очень крупное по численности объединение, уже к приходу русских явственно демонстрирующее свою неоднородность. В документах 17 века совершенно обособленно действуют, например, алагуи, готолы, не говоря об ашаабгатах, вообще позже всех приписанных к булагатскому союзу и всегда стоявших в нем особняком. Группы, считающиеся булагатами, говорят на нескольких разных даже не говорах, а диалектах.

Хонгодоры в русских документах предстают монолитом, их численность не велика, а их язык в целом представляет собой единый диалект, не смотря на существенный территориальный разброс. Этот диалект без всяких сомнений является бурятским, сформировавшимся ранее 17 века, и до этого времени развивавшимся в отрыве от диалекта эхиритов и булагатов северного Приангарья и Верхней Лены.

В культурном плане хонгодоры находятся как бы на стыке между хоринцами и западными бурятами.

От Закамны до Алари хонгодоры строят деревянные юрты, как западные буряты, но называют своё жилище гэр, как и хоринцы, и все монголы – а не булгааhан, как булагаты, и не hγрэ, как верхоленско-ольхонские эхириты. В Алари, на стыке с западными бурятами, хонгодоры строят деревянные юрты с тээнди, опорными колоннами, как принято по всей Западной Бурятии, но в горных районах у хонгодоров бытует юрта без колонн, зато с оригинальными кронштейнами, скрепляющими соседние скаты крыши.

В традиционном костюме хонгодоров прослеживаются те же двойственные черты. В Алари встречается мужской дэгэл с шалевым воротником, как у западных бурят, но в женском костюме, а в Тунке и Закамне — и в мужском, бытует дэгэл с четырехугольным энгэр и нашивками эмжээри, как у хоринцев, и народов Хубсугульского района. К слову сказать, даже и западные буряты, от ангарских до ольхонских знали и носили «хоринский» тип дэгэла, просто это был для них лишь один из вариантов верхней одежды.

В религиозном отношении хонгодоры повсеместно и давно стали буддистами.

Крепкое укоренение буддизма в горах от Закамны до Горной Оки сегодня никого не удивляет, но статистика по Алари демонстрирует то же самое. По отчетной ведомости Аларской степной думы за 1846 г. число жителей составляло 10 тыс. 352 чел., из которых «ламской веры» - 9438 чел (муж. - 4662, жен. - 4776), православных же — 922 чел. Не возникает особых сомнений в том, что если бы колониальная администрация не ставила препонов, буддизм распространился бы по всей Западной Бурятии и главными проводниками движения на южной части Приангарья были бы хонгодоры.

Тот факт, что аларцы сумели отстоять свое право на буддийское вероисповедание в непростых условиях противодействия на государственном уровне, говорит о достаточной их твердости в вере и экономической силе.

Как и у хоринских бурят, у хонгодоров буддизм мирно и органично уживался с язычеством, а кое-где оставался и шаманизм. Среди основных общественных обрядов хонгодоров горной зоны важнейшим был обоо-тахилга, при этом конструкции обоо даже в отдаленной Горной Оке были сходны с хоринскими.

Так, например, тип обоо в виде пирамиды из закрепленных под наклоном древесных стволов находит ближайшее соответствие в старом общехоринском обоо на Шалсане. Конструкции в виде конусов, сложенных из камней, распространены повсеместно, но в Оке также известны оригинальные сооружения в виде обложенных камнями бревенчатых срубов, описанные Л.Р. Павлинской. По всей территории горцев, как и в районах Восточной Бурятии, в прошлом также были распространены мунханы, домики для хранения культовой атрибутики.

Среди тэнгриев, известных мифологии горских хонгодоров, часто упоминается популярный у западных бурят, но неизвестный хоринцам, Эсэгэ Малан. В то же время в мифологии актуальных культов (т. е. мифологии, связанной с божествами, которых не просто упоминают в эпосе и мифах, но и совершают обряды), фигурируют имена или принципы, общие для разных групп бурятского народа.

В Горной Оке чтят Ахын арбан гурбан улаан хада, а в Хори — Арын арбан гурбан ноёд. Среди почитаемых божеств Тунки в материалах К.М. Герасимовой встречается неизвестный в западнобурятской культовой практике Хан Нагадай, великий правитель, происходящий от белой птицы. В хоринской этногенетической мифологии Нагатай зовут праматерь группы родов (харгана, худай, бодонгут, хальбин, саган и батанай).

Хана Нагадая во время тахилганов на обоо призывали жители, в частности, таких местностей как Туран, Нилова пустынь, Хойтогол, Койморы, Жемчуг, т. е. население, живущее по обе стороны от Иркута.

Таким образом, Хан Нагадай, наряду с Шаргай-нойон (эжин Тунки), Буха-нойон и Мураа-нойон, являлся одним из наиболее распространенных в Тунке культов еще в 1960-х годах.

Считающийся у булагатов прародителем Буха-нойон у тункинских хонгодоров выступает лишь эжином горы, где расположен мунхан в его честь, и прилегающей местности. В целом восприятие этого персонажа мифологии у хонгодоров заметно отличается от булагатского. Аларские хонгодоры даже проводили обряды типа хэрэг, на которых Буха-нойону подносились умилостивительные жертвы, охарактеризованные исследователями, как «взятка злому духу».

В отличие от хонгодоров, как писал Е.В. Павлов, булагаты в честь Буха-нойона проводили только тайлганы. Этот же ученый пришел к выводу, что коренным для хонгодоров был культ Хан Шаргай-нойона, который они принесли на Ангару и распространили вплоть до балаганских булагатов (мифы которых известны по материалам М.Н. Хангалова). Кудинские же булагаты культа Шаргай-нойона не имели, хотя знали о таком божестве.

Таким образом, исследования мифологии и религии хонгодоров за последние 25 лет существенно продвинулись, и старые, некогда распространенные тезисы о том, что якобы хонгодорские культы не известны, что хонгодоры только заимствовали культы булагатов и монголов Хубсугула, в значительной степени потеряли актуальность.

Всё оказалось далеко не так просто, и некоторые элементы духовной культуры, наоборот – оказались принесенными хонгодорами на Ангару. В целом язычество и шаманизм у хонгодоров, особенно горной зоны, отличаются как общностью многих элементов с другими бурятскими группами, так и значительным своеобразием.

Публикации по теме:

1. Е.В. Павлов, к.и.н., ВСГАКИ. Буха-нойон Баабай и Хан-Шаргай-нойон: к проблеме ареальной типологии
2. К.М. Герасимова, д.и.н., БНЦ. Культ обо как дополнительный материал для изучения этнических процессов в Бурятии
3. Л.Р. Павлинская, к.и.н., МАЭ им. Петра Великого. Кочевники Голубых гор.