Халатность, самолюбие и привычка к иждивенчеству. Почему "горькая правда" Монгольской возвышенности остается её спутником. Часть 1-я
История Монголии после Великой империи всегда связана с "иждивенчеством".
В географии есть такое понятие, как “Монгольская возвышенность”. Это название огромной территории, расположенной высоко над уровнем моря. В Евразии она по размерам уступает только Тибетской возвышенности. В Монгольскую возвышенность входит и территория современной Монголии. Большую часть этой территории, находящейся на высоте 1000-1500 м над уровнем моря, занимают степи, пустыни и полупустыни. Эта территория удалена от океана, окружена такими горными массивами, как Алтай Яблони и Хинган. Поэтому здесь очень сухой климат и бедная растительность. В силу этого на этих землях заниматься земледелием практически невозможно. Так как здесь встречаются северные и южные циклоны, перепад температур очень большой: разница температур летом и зимой составляет почти 100 градудсов, а дневная температура может отличаться от ночной на 20 градусов. Такие климатические условия - редкость на нашей планете.
Ясно, что в таких условиях плотность популяции человека остается очень низкой. Но по сравнению с Северным полюсом, Сибирью, Канадской тайгой, Аравией. Сахарой и Калахари, где почти нет условий для человеческой жизни, условия здесь относительно благоприятные. Согласно арехологическим исследованиям, на Монгольскую возвышенность первые хомо сапиенсы пришли около 35-40 тыс. лет назад. А цивилизация в этих местах возникла примерно 20 тыс. лет назад. Это были первые переселенцы с Востока. По данным исследований Фуданьского университета, эти люди основали тюркский этнос. Позже монгольские народности вытеснили их на запад, а сами остались хозяйничать на этих землях. Но это был длинный исторический процесс в несколько тысяч лет.
Кочевники, адаптированные к окружающей среде
Проживающие на Монгольской возвышенности народы, независимо от их происхождения, из поколения в поколение занимались охотой и кочевым скотоводством. В таких климатических условиях не было возможности вести другую хозяйственную деятельность. В древние времена кочевники были во всех уголках Земли. В основном они кочевали в поисках пастбищ. Но в отличие от них кочевники, жившие на Монгольской возвышенности, кочевали не только в поисках новых пастбищ, но и в поисках более комфортных условий для жизни, чтобы как-то смягчить эти резкоконтинентальные условия. У тех, кто постоянно кочевал от одной стоянки к другой, было меньше шансов массово подвергнуться таким природным катаклизмам, как эпидемии, наводнения и землетрясения. Кочевники жили разнозненно, но при этом их скот легко становился жертвой бескормицы и засухи. Для кочевого скотоводства необходимо несколько видов домашних животных в достаточном количестве. Только так можно преодолеть засуху или бескормицу и увеличить шанс сохранить скот. Поэтому кочевники Монгольской возвышенности никогда не подвергались всеобщему голоду.
Кочевники полностью обеспечивали сами себя калориной пищей и жильём, шили себе одежду из кожи животных. Но желание обладать той или иной вещью возникает мгновенно, стоит лишь ее увидеть или услышать о ней. Дефицит посуды, тканей, в том числе и шёлка, различных железных и деревянных изделий они пополняли за счёт торговли или военных походов. Из поколения в поколение. Самое близлежащее цивилизованное общество находилось на юге. Почти единственным товаром, который китайцы охотно брали у кочевников, были лошади. Но из-за политической ситуации не всегда была возможна свободная торговля. Поэтому захватнические войны кочевников в направлении юга не прекращались на протяжении нескольких тысячелетий.
Кочевники, которые сами себя обеспечивали всем необходимым –продовольствием, жильём, одеждой - стали слишком гордыми. Так как они постоянно кочевали, то почти все вещи были для временного использования, они не могли возить с собой всё. У кочевников, которые вели самые крупные войны в истории, не осталось почти ничего из трофеев тех времён. Поэтому у них очень халатное отношение ко всяким богатствам. Почти нет стремления запасаться добром или копить. Они терпимы к любым тяжёлым условиям, начиная от климатических и до политических, способны выжить и преодолеть их. Отлично адаптируются к любым тяжёлым условиям - климатическим, военным или политическим. Поэтому они предпочитают сначала адаптироваться и потом преодолеть эти тяжёлые условия, чем защищаться от них.
Не любят никакого физического труда, разве что пасти скот. Решают любую проблему, не придавая этому особого значения. Вести полудикое кочевническое животноводство намного проще, чем заниматься земледелием. В ходе исследования Института социологии, проведённого в 80-х годах, была составлена общая картина труда скотовода. В среднем за год он работал в день 2 часа. Женщины работали несколько дольше. Мужчины раньше воевали, а позже большую часть своего времени стали проводить на всяких надомах и празднествах. Хотя они находятся в большой зависимости от окружающей их природы, у них почти нет зависимости друг от друга. Поэтому развиты личные убеждения. Они производят в основном одинаковую продукцию, и поэтому между ними слабо развит товарообмен, преобладает самолюбие и эгоизм. Так как слабо развиты отношения «человек-человек», то кочевники самовольны, не любят подчиняться законам и правилам. Основным их чувством является свобода.
Монголы
Не имеющие укоренившейся веры и религии, они, начиная от шаманизма и заканчивая несторианством, буддизмом, даосизмом, тибетским жёлтым и красным ламаизмом, марксизмом, смогли сделать их в своё время своими, а когда приходило время, отбрасывали их. У кочевников особое понятие пространства и территории. Землю, на которую они только приехали, считают своей, а ту, которую оставили, они забывают. Свидетельством этому является история многих поколений алтайских народов, которые переселились на обширные территории Евразии из Монгольской возвышенности. Во время трёхстороннего договора 1915 года /Кяхтинский договор между Монголией, Россией и Китаем/ между монгольской и китайской сторонами возник спор из-за хошууна Дарьганга. Китайская сторона считала, что с административной точки зрения Дарьганга принадлежит Хаалгану и является территорией үзэмчинов, а значит не должна принадлежать Внешней Монголии. Но так как много семей из халхасских аймаков Сэцэн хан и Түшээт хан переселились и жили там, то монголы считали эти земли своими. В ответ китайцы даже спрашивали: “Речь идёт о территориях или о людях, переселившихся туда?”
После великих походов Чингисхана монголы оставили за пределами своих исконных земель 4 крупные царства – Ил хаант улс, Алтан улс, Чагадайн хаант улс и Империю Юань – и все они растворились там. Начался период Малых ханов, которые в отношении и политики, и религии, и административных делений никак не могли примириться и постоянно конфликтовали между собой. Период Малых ханов – это китайское название, данное историками династии Мин. Так как они постоянно нападали на государстиво Мин, то китайцам пришлось обновлять Великую китайскую стену и они полностью приостановили свои морские походы. Лигдэн хан за большие деньги, полученные от маньчжурцев, совершал набеги на Китай. Когда китайцы предожили ему в два раза больше, то они двинулись против Маньчжурии. Для Тибета подобные примеры были обычным делом. В борьбу между тибетскими религиозными течениями втянулись и монголы, причиной были прибыль и вознаграждения.
Неприкосновенная территория Маньчжурской империи
Потерявшие свою былую мощь монголы после долгих лет междоусобиц, в 18-м веке вошли в состав Маньчжурского государства. И так как они уже окончательно потеряли способность сотрясать мир, став вассалами маньчжуров, начался их “золотой период” спокойствия. Маньчжуры, также как и монголы, были кочевым народом. На протяжении тысячелетий два народа жили в бок о бок, между ними появились родственные связи, их традиции и взгляды на мир были почти одинаковыми. По просихождению также оба входят в алтайскую группу. По соглашению, заключённому с Халхой, а позже с ойратами, Внешняя Монголия превратилась в одну из опор Маньчжурской империи. Для маньчжуров было нелегко править Китаем, имеющим древнюю историю, обширную территорию, многочисленное население и цивилизацию. Поэтому они выбрали монголов в качестве партнёров. По закону маньчжурам не только запрещалось смешиваться и вступать в брак с китайцами, но также и заниматься физическим трудом. Разрешалось только находиться на руководящей должности. Но в традиционно огромном государственном аппарате Китая маньчжуры еле-еле смогли составить лишь 16 процентов. Вскоре кочевники начали растворяться среди китайцев, соблазнившись их оседлой жизнью и комфортными условиями.
Маньчжуры превратили Внешнюю Монголию в закрытый регион с особым статусом. Также как и маньчжурам, монголам запретили смешиваться с китайцами, оседать лицам китайской национальности в этом регионе. Это с одной стороны помогло монголам не раствориться среди большой нации, сохранить свои традиции, обычаи и язык. Но с другой стороны, они были изолированы от остального мира, развития и прогресса, то есть оказались законсервированы в вакуумной среде. На протяжении двух столетий Пекин принимал законы и решения только по основным вопросам, связанным с Внешней Монголией, но не вмешивался во внутренние дела монголов. Так как Монголия являлась особой территорией, ее жители были освобождены от налогов, а высшей знати постоянно присылали дорогие подарки. В Хүрээ и Ховде правили губернаторы, в Улиастайе - военное начальство, в Кяхте работала таможня, были пограничные караулы, и все эти службы требовали больших средств. В них служили тысячи монголов. Все расходы по оплате их труда несла Маньчжурия.
Маньчжуры боятся приезжать в Монголию
Во Внешней Монголии запрещалось жить китайцам, а маньчжуры, привыкшие к комфортной оседлой жизни и тёплым глиняным домикам, не хотели приезжать на службу в Монголию с её суровым климатом. Поэтому все работы было поручено выполнять самим монголам. Чиновники, командированные из Пекина в Монголию, оседали в Хаалгане или Хөх хото и оттуда контактировали с монголами. Во время Маньчжурской империи только маньчжуры и монголы имели право на особое обеспечение, и только они имели возможность продвинуться по карьерной лестнице и занять высокие должности. По Айгунскому договору северная часть Маньчжурии отошла России. Опасаясь дальнейших притеснений, в Маньчжурию были переселены многие китайские крестьяне, что стало поводом для ещё большего угодничества маньчжурских властей монголам. Чтобы оказаться в родстве с монгольской знатью, они отдавали своих дочерей за монголов. Но если маньчжурские невесты не желали провести всю свою жизнь в степи в юрте, то их просто выгоняли.
Одним словом, эти два столетия Монголия не была колонией Маньчжурии, это выдумали позже советские историки. Вряд ли были простые монгольские скотоводы, которые своими глазами видели маньчжуров. Не соответствуют истине и разговоры о маньчжурском гнёте. На самом деле мы были просто страной-дармоедом под видом страны-опоры. И это называется вассальной зависимостью. Можно сказать, единственной обзянностью монголов перед маньчжурами была военная помощь в случае появления опасности для Маньчжурского государства. Так как внутренние споры и притязания не были редкостью, то вопросы решались во время обращения к самому ближнему губернатору с монгольским начальством, или же стороны обращались к общему руководству в Пекине. Это был самый спокойный период в истории Монголии.