Бурятские военные формирования в первые годы Гражданской войны
Большую известность получила инициатива есаула (позднее атамана) Г. Семенова о создании военного формирования, набранного из бурятского населения.
Образчик дисциплины и стойкости
Докладную записку с изложением идеи молодой забайкальский казачий офицер подал в мае 1917 года военному министру Временного правительства А.Ф. Керенскому. В период массового дезертирства с фронтов Первой мировой, морального разложения в армии, Монголо-Бурятский конный полк, по замыслу Г. Семенова, должен был стать образчиком дисциплины и стойкости.
По некоторым данным в июне 1917 Семенов получил добро на создание добровольческих частей. Семенов приступил к реализации своей идеи в середине октября под Верхнеудинском (ныне г. Улан-Удэ). Установление Советов в Сибири заставило есаула перебраться на приграничную станцию Даурия, где он прославился расстрелом большевистского агента из Харбина. Затем Семенов отошел в Маньчжурию, и здесь энергично продолжил свою деятельность.
К концу января 1918 года Монголо-Бурятский полк был практически сформирован, он состоял из 559 бойцов, из которых 300 бурят и 80 монголов (из Внутренней Монголии и Барги). Тогда же воинская часть Семенова получила название Особого Маньчжурского отряда, в котором базовый полк был назван 1-м Монголо-Бурятским конным. Его численность вместе с русскими офицерами и казаками составила 4 сотни.
К весне в составе ОМО появились 1-й пехотный полк, Баргутский дивизион, Сербский отдельный конный дивизион, артбатарея, 2-й Маньчжурский пехотный полк. К началу войны сформировали полк из монголов-харачинов, кроме того Отряд пополнялся стекавшимися чуть ли не со всей страны солдатами Белой армии, сумевшими прорваться через иркутские и забайкальские кордоны большевиков, объявивших регион закрытым для офицеров.
Отряд рос поразительно быстрыми темпами и посредством разоружения деморализованных войск зоны КВЖД стремительно обзаводился бронепоездами, тяжелыми, горными, полевыми орудиями, пулеметами. В середине февраля большевики захватили власть в Чите и начали выдавливать семеновцев из Забайкалья, куда они проникли в попытке поддержать демократический Народный Совет.
Первый фронт гражданской войны
5 апреля завершился областной съезд Советов, провозгласивший мобилизацию и упразднение казачьего сословия. Через день Семенов, еще не завершивший обучение бойцов, вновь вступил в Забайкалье, открыв первый в гражданской войне фронт – Даурский.
Наступление ОМО поначалу развивалось успешно, белые продвинулись до Онона, но не успели захватить мост, взорванный красными. Семеновский прорыв прогремел на всю страну, против него были брошены войска с Дальнего Востока, Приамурья, Омска, Иркутска, «красные мадьяры-интернационалисты», выпущенные из тюрем уголовники и другие. Общая численность красных на Даурском фронте достигла 13 тысяч против четырехтысячного Особого Маньчжурского отряда.
В таких условиях семеновцы с мая вынуждены были отступать, но в районе горы Табан Толгой смогли продержаться целый месяц вплоть до выступления Чехословацкого корпуса и Сибирской армии. Тем самым они отвлекли на себя значительные силы красных, облегчая восстание на западе и в центре Сибири. В боях на Табан Толгое Монголо-Бурятский полк успел отличиться, осуществляя с 1-м Семеновским пешим полком главный удар масштабной контратаки 26 июля. Частям ОМО удалось выйти в тыл красным отрядам и вынудить их к поспешному отступлению, что требовалось семеновцам для эвакуации тяжелого вооружения.
Есть мнение, что контратаку МБП возглавлял впоследствии известный есаул Дугар Табхаев. Впрочем, часто фигурирует версия о том, что он прикрывал отступление семеновцев не в 18, а в конце ноября 1920 года, командуя другой бурятской воинской частью.
В дни провала семеновского наступления на Читу, когда все было уже понятно, провозглашенная годом ранее, но не признанная бурятская национальная автономия заверила Советы в своей лояльности и предложила со своей стороны начать формирование бурятских национальных отрядов для Даурского фронта.
Несколькими месяцами ранее руководством Бурят-Монголии было предписано агинскому аймачному комиссару не реагировать на пропаганду Семенова ни «за», ни «против». Молодое бурятское государство присматривалось к ситуации, совершенно ясно наблюдая бурятофобию местных большевистских активистов и значительную роль бурят в частях Семенова.
Отряды милиции и дружины
Открыто идти на конфликт с Советской Россией автономия не могла, но занять выжидательную позицию ей было по силам. Способствовало ли этому предписание руководства агинцам или нет, но зафиксирован факт сдачи оружия семеновцам созданной в Аге «боевой организации Улан туг (Красное знамя)». Различные военизированные структуры создавались Бурят-Монголией почти сразу после начала погромов бурятских поселений, одной из таких, видимо, была Улан туг.
Верховный исполнительный орган Бурят-Монголии – Центральный национальный комитет, создавал свою милицию с лета 17 года, изыскивая разными способами оружие для нее. На этом пути автономия сталкивалась с шантажом и прямыми угрозами со стороны многочисленного староверческого населения и даже Советов.
Толком вооружить милицию не получилось, и распространившие в то время грабежи и зачистки бурятских поселений остановить было физически невозможно. Большевики чуть ли не открыто поддерживали расправы и захваты имущества и земли, считая это ликвидацией кулацких излишков.
Не позже апреля 1918 года Бурят-Монголия приняла решение в дополнение к милиции в Селенгинском аймаке сформировать национальные дружины по принципу призыва одного мужчины от каждых десяти дворов. В хошунных управах было предписано постоянно в готовности держать по 20 человек «красной гвардии», а в Закаменской и Кудара-бурятской управах – по 40 человек. Аймачные управления милиции должны постоянно держать наготове по 15 конных дружинников.
Вопрос о соотношении между дружинами и гвардией досконально не изучен, но, возможно, это одна структура, названная разными терминами. В случае недостатка добровольцев набор в эти формирования должен был производиться обязательным призывом. Впрочем, проблема вооружения дружин до конца так и не была решена.
29 мая, когда развивалось наступление красных, Центрнацком заявляет, что «пора сбросить с себя маразм пацифизма», и объявляет мобилизацию по Агинскому, Баргузинскому, Селенгинскому и Хоринскому аймакам в конные отряды Улан Сагда («красная стража»). 13 июня на другой стороне фронта буряты бежавшие от погромов в Маньчжурию созвали чрезвычайное собрание и просили семеновские органы снабдить их оружием.
Поверхностный взгляд на эти события оценил бы их, как начало гражданского противостояния внутри бурятского народа. На деле ничего подобного не произошло. За все время существования Даурского фронта бурятские формирования не стреляли друг в друга.
В сюжете: война