Бильчирская сага. Люди и судьбы
Сердца трёх. Лучшие ученики первого бурятского этнографа Матвея Хангалова, вместе строили государственность Бурят-Монголии. О них и не только...
К 125-летию Бильчирской средней школы
Уникально, когда три руководителя всей республики были из одного села – Бильчира. Их судьбы, а также жизнь их родственников и друзей, сложились по-разному. Кто-то получил бандитскую пулю, кто-то сгинул в горниле репрессий, кто-то прожил долго, вспоминая о боевой молодости, а кто-то нёс славу республики по всему миру.
Жертвы белых и красных
Один - соучредитель Бильчирской школы, другой – сооснователь Бурят-Монгольской республики, третий – офицер Забайкальской армии и бандит, четвертый - представитель Советской власти в Бильчирской и Обусинской долинах.
Первый и второй – братья, первый и третий – отец и сын, второй и четвертый – выпускники Бильчирского училища. Их судьбы в итоге, сложились трагически.
Матвей Амагаев, будущий председатель Центрального исполнительного комитета Бурят-Монгольской АССР (по сегодняшним меркам – глава республики), родился в улусе Доодо Наймагут Бильчирской волости в 1897 году в большой семье Унхэшки (Иннокентия) Амагаева. Отец его два года пробыл тайшой Идинской степной думы, был человеком обеспеченным, и имел шестерых детей, все - сыновья. Матвей родился, когда Унхэшка был уже в преклонном возрасте, и остался без отца в семь лет.
Брат Матвея от первой жены отца, будучи старше его на много (около 35) лет, Николай Иннокентьевич, был купцом и нойоном. Он являлся одним из учредителей Бильчирского училища.
В которое поступил Матвей, ставший одним из лучших учеников Матвея Хангалова. Там Амагаев выучил русский язык и в 1913 году поступил в Иркутскую церковно-учительскую семинарию. Он вспоминал:
- В общем развитии она не давала ничего… Приходилось учить закон Божий, церковнославянский язык и петь на нём псалмы.
После Февральской революции и окончания училища, он вступает в ряды социал-демократов. Работает учителем, судьей, избирается в советские органы власти. После падения Советов Амагаев уходит в подполье, работает в том числе на родине, в Бильчире, а затем бежит во Владивосток.
Там он помогает партизанам и учится в пединституте. Вернувшись домой, становится зампредом ЦК бурят-монголов Восточной Сибири, при председательстве Михея Ербанова. Амагаев входил в группу иркутских бурят-большевиков со своими друзьями по Бильчирскому училищу Данчиновым и Сахьяновой, где заправлял Михей Ербанов.
Они сперва были против любой национальной автономии бурят в принципе. Ербанов вскоре переменил свои взгляды, возглавив ревком Бурят-Монгольской автономной области РСФСР, а Амагаев в ноябре 1920 года отправляется в Дальневосточную Республику, где участвует в организации Бурят-Монгольской автономной области ДВР и возглавляет ее ревком, а также Миннац ДВР.
Иначе сложилась судьба Николая Амагаева. В октябре 1920 года он и его сын Александр, бывший семёновский офицер, организуют бунт. Во времена СССР их было принято называть белобандитами.
Как писал партийный деятель Алексей Миронов, родом из Боханского улуса Шунта, Александр Амагаев, окончивший Даурское военное училище, был офицером в армии атамана Григория Семёнова, а после его поражения вернулся домой в Бильчир. Именно он подговорил своего отца, и ряд зажиточных бильчирцев, недовольных нещадными поборами новой власти, поднять восстание.
- Александр Амагаев не знал никакой пощады к попавшим к нему в плен большевикам.
Первый председатель Бильчирского хошунного ревкома Арсений Филиппов боролся против отрядов повстанцев. В Иркутске он учился вместе с Мироновым:
- Какой Арсений был замечательный человек! Всё в нем было прекрасно, и внешность, и добрая, отзывчивая душа. Среди учащейся бурятской молодёжи он пользовался всеобщим уважением и любовью.
В 1920 году Филиппов быстро организовал сопротивление восставшим, и выбил отряд Амагаевых из Бильчира. Он был полон решимости добить остатки повстанцев, но зимой 1921 года, находясь в командировке в Обусинской долине, был убит белобандитами. Так, на взлете, оборвалась жизнь одного из лучших учеников Матвея Хангалова.
Почти два года Амагаевы скрывались в тайге. Лишь потеряв в боях сына, 60-летний Николай Иннокентьевич сдался. Его пощадили, даже устроили на работу делопроизводителем в Бохане, а потом отпустили в Бильчир.
А их брат и дядя Матвей продолжал подниматься. После образования единой Бурят-Монголии 30 мая 1923 года, он возглавил ЦИК, Ербанов – Совнарком, обком ВКП (б) – Василий Трубачеев из Боханского аймака. Так началась гегемония иркутских бурят.
Затем Амагаеву предлагают работать в Монголии, где он становится советником в Минфине и представляет Коминтерн. Там ему, в частности, поручают заняться возвращением на Родину бурят-монголов, перешедших границу во времена I мировой и гражданских войн.
Он – сторонник постепенного перехода Монголии к социализму, за что при Чойбалсане его, как и всех бурят на крупных постах, возвращают обратно в СССР. Здесь его ждёт учеба в Институте красной профессуры, ректорство в Ленинградском восточном институте.
26 сентября 1937 года – чёрный день Бурят-Монголии. Республику разодрали на части, схватили и расстреляли всё руководство. Хотя Амагаев уже давно не руководил БМАССР, 27 числа его исключили из партии, а затем арестовали. Больше двух лет он провёл под пытками. Ему припомнили и отца-тайшу, и брата-белобандита. В 1940 году он был приговорён к 8 годам ГУЛАГа. Там истерзанный Матвей Амагаев окончательно подорвал здоровье, заболел туберкулёзом. И в 1944 году сгинул где-то в лагере в Коми АССР. Уже глубокий старик, Николай Амагаев был отправлен в ссылку, где скончался. Из пяти репрессированных братьев Амагаевых выжил только младший.
Дети революции
Герои следующего повествования не пали от рук белобандитов и не были уничтожены Советской властью. Но их судьбы переплетаются, как в жанре саги – они все ученики основателя Бильчирской школы Матвея Хангалова.
Мария Сахьянова и Георгий Данчинов – одни из основателей группы иркутских бурят-большевиков. Позже к ним примкнул и Матвей Амагаев. Главенство в этом собрании было за аларским Михеем Ербановым и боханским Василием Трубачеевым. Иркутские большевики вошли в противостояние с Бурнацкомом, который возглавляли Элбек-Доржи Ринчино, Цыбен Жамцарано и Даши Сампилон, все – восточные буряты. Две линии пошли вразрез – либо отрицаем любую автономию, либо создаем её только для бурят.
- Зачем строить национально обособленные домики, если можно воздвигать башни мировой революции? – это был лозунг иркутских бурят-большевиков, провозглашённый Сахьяновой в 1918 году.
Она родилась на год раньше Матвея Амагаева, в 1896 году, в бедной многодетной семье, в которой из 17 детей дожило до совершеннолетия лишь пятеро. Ужасающие условия, в которых Маша была лишена детства, сделали из неё прямую и жёсткую как сталь, революционерку.
Но перед этим, она поступила в Бильчирское училище. Они вместе приходили к знаниям – Матвейка Амагаев, Маша Сахьянова и Жора Данчинов…
Георгий Данчинов был немного старше (1894 года), и учился, соответственно, на два класса выше Матвея и Марии. Но ученическая и земляческая дружба скрепила их.
Задорная злоба и одновременно, тяга к учению, заинтересовала учителя юной Маши Сахьяновой. Заведующий Бильчирским училищем, первый бурятский этнограф Матвей Хангалов решил определить девушку на учёбу в Санкт-Петербург. Весь улус скинулся и отправил Сахьянову в столицу, на Высшие женские курсы. Молодая, красивая, умная, честная, но с сильным и властным мужским характером, уже в 1916 году она вступает в партию большевиков.
Её друзья грызут гранит науки в Иркутске, в семинарских училищах. Революции дают возможность молодым резко воздвигнуться в карьерах.
Через два года, Амагаев, Данчинов и Сахьянова воссоединяются в группе иркутских бурят-большевиков. Почти все в этом собрании – осинско-боханские. В трагическом для иркутских «красных» декабре 1917 года Мария участвует в кровавой обороне бывшей резиденции генерал-губернатора, где она выносила из-под обстрела раненых большевиков.
Георгий Данчинов держится на вторых ролях. Но в 1921 году приходит его время. Его назначают секретарём Монгольского отдела Секции восточных народов Сибирского бюро ЦК РКП(б). Он участвует в победе революции в Монголии, становится секретарем Коминтерна. За разгром «азиатской дивизии» барона Унгерна, вождь Монгольской революции Дамдины Сухэ-Батор награждает его орденом Красного Знамени.
Мария Сахьянова тоже мечется по фронтам Советской и Дальневосточной республик.
В 1923 году Данчинова вызывают обратно в Бурятию. Молодой республике требуются кадры, и 29-летний Георгий становится председателем Главного суда Бурят-Монгольской АССР.
Мария Сахьянова ещё не отказалась от мечты о мировой революции. Но линия партии менялась. Хитрый лис Михей Ербанов стал отодвигать от руководства Бурят-Монголии осинско-боханских, удалив Матвея Амагаева и Василия Трубачеева. Но в итоге, лидером партии большевиков в БМАССР стала Мария Сахьянова.
Георгий Данчинов продолжает совершенствоваться в правовой стезе. С 1925 по 1927 годы он – нарком юстиции БМАССР, затем до 1927 года – прокурор республики, позже работает в Восточно-Сибирском филиале Академии наук СССР.
В 1928 году из Бурят-Монголии отзывают Марию Сахьянову. Её посылают бороться с пережитками буржуазного прошлого в Чувашию, а затем в Башкирию. «Красная фурия» мечется по поволжским республикам в кожаной куртке и с наганом, выявляя «враждебные элементы». При этом, в итоге, Мария была наказана за недостаточно жесткую работу по истреблению «врагов народа». Что любопытно, Сахьянова ещё в Бурят-Монголии подвергалась критике «левых» большевиков, за то, что в правительстве республики состояли беспартийные Базар Барадийн – нарком просвещения, и Андрей Трубачеев – нарком здравоохранения.
Мария Сахьянова держалась линии, что старые интеллигенты – скажем, Барадийн был выдающимся ученым-монголведом, членом Бурнацкома, могут внести свой вклад в строительство республики.
Андрей Трубачеев был родственником бывшего секретаря Бурятского обкома РКП (б) Василия Трубачеева – оба из кулацких семей. Кстати, Андрей Тимофеевич – дед знаменитого режиссёра-мультипликатора Радны Сахалтуева. Так сходятся судьбы…
Георгий Данчинов и Мария Сахьянова пережили молот сталинских репрессий, проработав после своих «звёздных часов» на незначительных должностях.
Данчинов умер после смерти Сталина, в 1954 году.
Мария жила в Москве, где коротала будни, воспитывая свою племянницу, Ларису Сахьянову. Будущую народную артистку Советского Союза. Совсем малышкой, она поступила в семь лет в Московское хореографическое училище.
- Родители, работники Коминтерна, часто бывали в разъездах, и я с шести лет воспитывалась тетей, Сахьяновой Марией Михайловной. Отец в начале войны ушел в ополчение, погиб под Москвой, - вспоминала великая балерина.
Мария Сахьянова настояла на том, чтобы юная Лариса пошла в училище. Шла война. Но Мария Михайловна увидела в племяннице искру. Ту, что увидел когда-то в ней самой Матвей Хангалов.
Фото: из архивов Национального музея РБ, Национального музея УОБО
В сюжете: Бурят-Монголиябурят-монголыиркутские бурятыМатвей ХангаловМария Сахьянова