Монгольское племя, затерявшееся в Восточном Тибете

В июле этого года мы с Дмитрием Галсаном приняли участие в «Первом международном научном форуме  по монголо-тибетским взаимоотношениям и культурному взаимодействию» в рамках стратегии «Один пояс – один путь». Он проводился Северо-западным институтом национальностей (Ланьчжоу) совместно с Народным правительством Хэнань-монгольского автономного уезда Хуаннань-тибетского автономного округа провинции Цинхай.

Единственный в Цинхае монгольский автономный уезд затерялся среди необъятных просторов Амдо. Там живет одна ветвь потомков монголов-хошутов, – дээд-монголов, как их называют халхи, или сокпо, как их называют тибетцы.

Их предводителем был Гуши-хан из рода брата Чингисхана – Хасара. Часть их, ариг-сокпо, –  это монголы, вошедшие в амдосское племя ариг. Эта ветвь хошутов мигрировала на юг от Хуанхэ (Хэнань) из-за распрей со своими соплеменниками и вследствие своей малочисленности сильно ассимилировалась с окружавшими их со всех сторон амдосскими племенами.

К настоящему времени хэнаньские монголы полностью перешли на тибетский язык и переняли почти все тибетские традиции и обычаи, включая одежду, песни, танцы и пр.

Джозеф Рокк, побывавший в начале прошлого века в месте обитания ариг-сокпо отмечал, что кроме белых монгольских юрт, у них не осталось других видимых признаков монгольской культуры. Белые юрты у хэнаньских монголов сохранились и по сей день и, что весьма примечательно, чувство осознания своей монгольской идентичности, которое они начали с особым энтузиазмом культивировать в последнее время. Настоящая конференция явилась событием из этого ряда.

Уезд расположен в самой настоящей тибетской глуши, на стыке трех провинций – Сычуани, Ганьсу и Цинхая, в 320 км от Синина, 460 км от Ланьчжоу, 700 км от Чэнду. Его площадь составляет 6977 кв. км., средняя высота над уровнем моря 3600 м., в нем четыре села, два поселка, две коммуны, 39 скотоводческих комитетов, 137 скотоводческих кооперативов, четыре монастыря, население 40900 чел., из которых монголы составляют 93 %. Для сравнения, монголы-хошуты, проживающие в трех автономных округах юга, севера и запада Кукунора, сохранили язык и монгольскую культуру, но их меньше, чем хэнаньских монголов. По данным китайской переписи за 2010 г., в Хайси монголо-тибетском автономном округе их 27043 чел., в Хайбэй-тибетском автономном округе – 13670, в Хайнань-тибетском автономном округе – всего 3096.

Я встречалась с учеными-монголами из этих мест. Они очень ревностно относятся к своей монгольской идентичности, отлично говорят на монгольском, чего, к сожалению, не скажешь о их выросших в городах детях.  Кроме того, монголы-хошуты также есть в Синьцзян-Уйгурском автономном районе и Внутренней Монголии. И для общей картины приведу данные по всей провинции Цинхай: всего населения в ней – 5 626 722 чел., среди них ханьцев – 2 983 516 (53 %), тибетцев – 1 375 062 (24, 44 %), хуэй – 834 298 (14, 83 %), ту – 204 413 (3, 63 %), - салар – 107 089 (1, 9 %), монголов – 99 815 (1, 77 %), баоань и др. – 22 529 (0, 4 %). Среди них ту (белые монголы), баоань и салар (мусульмане монгольского происхождения), хотя и имеют монгольские корни, их почему-то не относят к монгольской национальности. Ту и баоань считаются потомками монголов Чингисхана, они сильно окитаизированы, в общем, они не хошуты. Таким образом, потомки завоевателя Тибета, дхармараджи Гуши-хана составляют на сегодняшний день всего около ста тысяч человек, меньше 2 % населения Цинхая.

Как объяснил подобное положение китайский ученый, хошут, проф. Цынгел,

Проф. Ценгел и проф. Отгон

в этом нет ничего странного, так как изначально их было очень мало, всего около десяти тысяч воинов, с которыми Гуши-хан разбил 30-тысячное войско халхасского Цокто-тайджи и завоевал Амдо, Кхам и Уй-Цзан. Естественно, такое количество воинов было не в состоянии удержать завоеванные территории. Кроме того, они были очень разрознены и постоянно враждовали между собой. Так что, если рассматривать с этой точки зрения, то хошуты в Кукуноре не только не растворились среди местного населения, но и достаточно размножились. Тем не менее, судьба потомков великого хана не завидна в сравнении с их геройским прошлым. Мигрировавшие далеко на юг хэнаньские монголы хоть и поселились на богатых пастбищах, но, оказавшись в полном тибетском окружении, сильно ассимилировались. Оставшиеся в районе Кукунора хошуты были вытеснены тибетцами и мусульманами хуэй с богатых пастбищ на север и запад – в полупустыню Цайдама и горы Циляньшаня. Там, вдали от всех, они смогли сохранить свои язык, культуру и даже политическое устройство в виде единственного в Цинхае округа с монгольским названием – Хайси монголо-тибетского. Тем не менее, сейчас им приходится очень нелегко под давлением мощи китайского государства и подавляющего ханьско-тибетско-хуэйского окружения.

Монгольский антрополог Бум-Очир Дулам проводил полевые исследования среди дээд-монголов Хайси и отмечал, что им приходится постоянно с битвами отстаивать свои пастбища у тибетцев и китайских крестьян. Кроме того, дээд-монголы стали свидетелями травмы превращения половины своих соплеменников в тибетцев и понимают, что следующий, возможно, их черед (Ph.D. dissertation “Respect and Power without Resistance: Investigations of Interpersonal Relations among the Deed Mongols”)

Несмотря на все эти разнообразные вызовы, сейчас наблюдается всплеск этнического самосознания кукунорских монголов. Так, в маленьком отдаленном поселке Хэнаньского уезда по инициативе ученых и местных властей собралось около 300 участников форума – эпохального события по местным меркам.

Его проведение и наше в нем участие было отмечено разными интересными моментами. Так, мы с Галсаном двигались к месту конференции с юга из Сычуани. Сделав на автобусе предпоследний прогон из Ланмусы в Луцюй, столицу Ганьнань-тибетского автономного района – места, где местные тибетцы в начале прошлого века едва не погубили отряд Петра Козлова (см. http://asiarussia.ru/blogs/4307/), мы пошли искать гостиницу. Подобрав более-менее подходящую с точки зрения цена-качество, собрались заселяться. Однако хозяин, увидев наши иностранные паспорта, всполошился и вызвал местные органы безопасности, которые примчались через десять минут. Нам было очень досадно. Трое полицейских были, впрочем, вежливы и дружелюбны.  Мы показали свои документы, объяснили, куда собираемся. Они связались с монгольским уездом, где им подтвердили нашу информацию. Они попросили нас показать приглашение. Я не брала с собой его распечатку и поэтому решила найти приглашение у себя в телефоне среди почты. И тут обнаружилось после долгих поисков во всех вещах, что телефон пропал. Все мы были озадачены, особенно полицейские. Совместное обсуждение, куда мог деться мой телефон, пришло к тому, что, наверное, я его обронила в автобусе. И тут мне пришлось благодарить судьбу (или бон, см. http://easttibet.tilda.ws/ ), что она прислала нам этих сотрудников китайских органов безопасности. Они моментально связались с автобусом, уже доехавшим к тому моменту до Лаврана, обнаружили, что он действительно там, и через два часа мой телефон был благополучно доставлен мне лично в руки. Понятно, что не было бы их, не было бы сейчас моего старого верного айфона, так как мне в голову не пришло бы обращаться из-за него в полицию. Вот такие интересные вещи могут иногда приключаться в Восточном Тибете.

Однако все остальное, связанное с этими структурами, далеко не так безобидно. На форум было приглашено человек двадцать иностранцев, среди которых россиян было человек пятнадцать. Все гости собирались в Ланьчжоу, откуда их централизованно должны были везти в Хэнань. Однако некоторым иностранным ученым без всяких на то объяснений было отказано во въезде в уезд. Вместо этого группе отказников была организована за счет принимающей стороны поездка в монастыри Кумбум, Лавран и озеро Кукунор. Несмотря на это, некоторые из приглашенных были резонно возмущены. Меры безопасности на форуме зашкаливали, сотрудников органов было, пожалуй, больше местных жителей, по поселку и уезду наши автобусы двигались с черепашьей скоростью в сопровождении нескольких машин. Вот так Китай постепенно превращается (или уже превратился) в полицейское государство, в котором нацменьшинства становятся заложниками его растущей экономической и геополитической мощи. Тибетцы, уйгуры, в меньшей степени монголы подвергаются тотальному контролю, большинство из них не имеют иностранных паспортов, не могут свободно передвигаться даже в пределах своих районов. Гугл и фэйсбук заблокированы, китайские сайты и социальные сети полностью под контролем государства.

Возвращаюсь к уезду и конференции. Уездный поселок выглядит по сравнению с виденными нами в Сычуани тибетскими поселениями безлюдным  и захолустным. К достопримечательностям относятся большая статуя Чингисхана, огромный музей истории культуры в поселке, восстановленная резиденция хэнаньского князя – Цин-вана в районе и этнокомплекс в степи за поселком в виде огромной юрты, в которой у нас проходили пленарное заседание, приемы и костер.

Действительно впечатляет только музей истории и культуры, кажущийся не соразмерным поселку и количеству его населения. Видно, что он профессионально создан по последнему слову музейного искусства и в него вбухано огромное количество денег. По мнению Галсана, по качеству экспозиций он схож, например, с известным еврейским музеем в Москве, а с нашими региональными его и сравнивать не имеет смысла. Самой грандиозной экспозицией музеем является огромная стенная роспись длиной в 300 метров истории монголов, начиная с Чингисхана и заканчивая хэнаньскими Цин-ванами, в духе Сокровенного сказания. Причем сделана она действительно очень качественно, в подражание, наверно, комплексу Чингисхана в Ордосе.

О своеобразной интерпретации истории монголов может служить танка о втором визите Гуши-хана в Тибет, на которой он изображен глубоко внизу, шествующим с дарами Далай-ламе и Панчен-ламе.

Или танка, изображающая, как последняя правительница хэнаньских монголов Цин-ван Таши Церинг со своими соплеменниками приветствует в 1949 году представителей КПК в Лавране и приглашает в Хэнанаь.

Что касается самой конференции, то нельзя сказать, что она отличалась высоким научным уровнем. Это, в первую очередь, было помпезное официозное мероприятие. Все доклады, а их в каждой секции насчитывалось около двадцати-тридцати, должны были быть прочитаны за три часа после обеда в первый день конференции. Всего было три секции: истории, религии и языка. Докладчикам нашей секции дали по 10 минут, и за отведенное время успели сделать доклады только иностранные участники. Выступления китайских участников было решено отложить на следующий день, но потом заседание отменили. Так что мы послушали друг друга и на этом все завершилось. Коллеги, которых не пустили на форум, не многое потеряли. А с учетом того, что они смогли посетить главные достопримечательности Амдо, может быть, даже и выиграли. Ко всему прочему, многие приехавшие очень плохо себя чувствовали из-за не привычной для них высоты. Тем не менее, мы все очень благодарны организаторам конференции за предоставленную возможность познакомиться с историей и культурой края, а также большое им спасибо за то, что оплатили все расходы по пребыванию, а многим (не нам) и все билеты из России и обратно.

24 июля мы двинулись в Ланьчжоу, по дороге посетили Лавран. Два дня в Ланьчжоу и два дня в Пекине, и на этом закончилась наша очередная экспедиция в Восточный Тибет.