О французских шаманах, перерождении и поиске себя
Колумнист ARD Мария Борголова о трёх разных, и в тоже время, похожих друг на друга встречах.
<p>Моя подруга Марина, с которой мы создали в Париже «Женский круг» – проект объединяющий женщин для развития своей внутренней дикой природы и сотворчества, рассказала мне, что в своей научной лаборатории познакомилась француженкой, которая занимается исследованиями, связанными с Россией и бурятами. Недавно организовывала семинар, на котором собирала бурят, в прошлом году организовывала поездку на Байкал и в этом году едет в Иркутск, а в следующем думает в Монголию. Конечно, такой человек не мог меня не заинтересовать. Через три дня наша встреча с Вероник уже состоялась. Вероник пишет докторскую об обучении в процессе жизни и ее исследовательское поле – это территории Бурятии и в частности село Бортой, в Закаменском районе. Мы разговаривали три часа, что для первой встречи достаточно долго. Было такое ощущение, что это женщина в каких-то своих прошлых жизнях точно жила на бурятской земле, была шаманкой или отшельницей. Ее рассказы о том, как она несколько раз пересекала приграничную зону с Монголией не имея при себе необходимых документов и притворяясь больной немецкой туристкой подтверждали мое ощущение, что бурятская земля принимает эту странную француженку и готова ей во многом помочь. Вероник задавала много разных вопросов обо всем. Мы говорили о происхождении бурят, о языковой ситуации в отношении бурятского языка в советский период, о симбиозе шаманизма и буддизма, который характерен для бурят, в целом об истории и культуре народа. Было приятно узнать, что эта женщина хочет выучить бурятский язык просто для того, чтобы лучше чувствовать культуру народа, понимать людей в ее деревне, где она проводит исследования. Вероник особо подчеркнула, что французы, как и многие представители европейской цивилизации, чувствуют свою оторванность от земли, от природы и остро нуждаются в том, чтобы восстановить этот контакт, ощутить гармонию и мир в себе, а не просто быть адекватными социальным стандартам людьми. У меня тоже есть такое ощущение. Кроме того, есть ощущение, что французы, как бы это странно не показалось, вообще более зажатые, они не закомплексованные, но очень несвободные по сравнению с россиянами, так скажем. Для них форма так важна, что до сути мало кто доходит, не говоря уже об интуиции, доверии к себе и своей внутренней природе. Когда вдруг речь зашла о Бретании, о бретонцах, их культуре и языке. Вероник меня спросила, знаю ли я почему эти бретонские школы имеют такой успех. Я лишь переспросила: «И почему же?» – Потому, что сохранили свою связь с землей! – сказала она. Мне почему-то стало все понятно. Это не первая моя встреча с французами, ностальгирующими о подлинной близости с природой и собой. Год назад я познакомилась с француженкой, «шаманкой», так её все называют. Софи типичная, на первый взгляд, сухопарая светловолосая француженка лет пятидесяти. Еще по дороге к ней, я получила знаки, которые говорили, что мне обязательно необходимо увидеться с этой женщиной. Встреча была необычная, мы чувствовали и озвучивали одно и тоже. Французская шаманка окончательно подтвердила мою веру в то, что самый главный учитель, которого многие ищут, в том числе и я - это мы сами и наша интуиция, наш внутренний голос. Все знания в нас самих и неутраченная связь с природой - это ключ к этим знаниям. У Софи я нашла ответ, который так долго искала! Шаманским практикам Софи училась на всех континентах мира в самых отдаленных его уголках: в Южной Америке, в Канаде, в Японии, в Европе, в Африке и в Новой Зеландии. Только вот всегда ей хотелось познакомиться со знающими из Сибири, с Байкала. Интересно, что в Париже есть и шаманы. И вообще тема шаманизма очень востребована. Это течение идет от различных южно-американских организаций и объединений. Так, мне удалось познакомиться с чилийской организацией «">http://www.condorblanco.com]«Соndor Blanco» (в переводе означает «белый кондор», некая мифическая магическая птица, белых кондоров в природе не существует). Они проводят различные семинары на такие темы, например: тотемные животные человека, сила камней, сила трав и другие. Также, каждый сезон проводится аутентичная индейская процедура очищения Kai Napi (Кай Напи – то, что по-французски называется Hutte de Sudation). Очень сильное ощущение: лежа на холодной земле как на животе у матери, только что выйдя, а вернее выползя из горячего и удушающего чрева Кай Напи, чувствуешь себя частью всего живого в этом мире. Для меня было интересно и любопытно то, что учитель этого чилийского течения, Сурджаван Солар, прямой ученик и последователь индейских традиций Южной Америки одновременно является учеником Далай Ламы XIV и проводит, так скажем, политику распространения буддизма школы Гелуг в Чили. В плане культурного восприятия, меня немного обескураживало по началу то, что проводя различные обряды, шаманские практики и вообще все семинары, последователи и ученики этого течения, в массе своей по-происхождению бразильцы, испанцы и колумбийцы, для которых характерна неиссякаемая любовь в танцу, ритмичной музыке, пляжу и солнцу, умудряются всё это объединить с мрачными и физически сложными (в моем представлении) шаманскими обрядами, да еще по пути рассказать о Дхарме. Вот так своеобразно переплелись шаманизм, буддизм и национальный характер! Я же внутренне всегда испытывая некое противоречие между буддизмом и шаманизмом, наконец-то позволила себе объединить эти два мира. Было такое ощущение, что я нашла огромный недостающий кусок пазла, который идеально вписался в мою собственную, находящуюся в моего голове, картину мира. Была еще одна встреча. Клеман, француз с итальянскими корнями, краснодеревщик из Марселя, целый год жил в Иркутске и учил русский язык. Когда я его спросила о том, почему же он решил учить русский язык именно в Иркутске, он сказал, что всегда хотел поехать в Сибирь, там где холодно, и на Байкал. И когда я слушала его рассказы о любви к Иркутску, Байкалу, бурятам, холоду, его лисей шапке ушанке, которую он теперь даже и носить не имеет возможность, я видела в нем какого-то каторжного заключенного, так и казалось, что душа сибирского каторжника прорывается сквозь душу француза с юга. В итоге, любовь его закончилась тем, что он женился на русской девочке и вернулся с ней во Францию, так как жена не хотела оставаться в Иркутске, а он бы, по его словам, жил бы там всю жизнь! Такие три встречи случились со мной, еще раз дав мне осознать счастье родиться и жить на родной земле, принадлежать к своему народу, иметь от рождения силу чувствовать землю. Сейчас, вдали от родины, это чувствование еще более укрепилось. Закончу цитатой из предисловия к книге «Бегущая с волками» доктора философии Клариссы Пинкола Эстес (и пусть вас не смущает, что речь идет о женщине): «Все мы тоскуем по первозданному. Культура предлагает не слишком большой выбор противоядий от этой тоски. Нас научили стыдиться таких влечений. Мы отпустили длинные волосы и привыкли скрывать под ними свои чувства. Но днем и ночью за нашей спиной таится тень Первозданной Дикой Женщины. Где бы мы ни ступали, эта тень крадется следом и – определенно – опирается на четыре лапы».</p>
В сюжете: видеоблоги AsiaRussia.ru