«Мы должны жить, как все»
История мужчины, который был настоящим человеком. Моём отце.
Признаюсь честно – Андрей Петрович не был моим биологическим папой. Но был отцом родным. Он усыновил меня, и в свидетельстве о рождении он значится. С мамой они познакомились в Иркутском сельскохозяйственном институте, где он учился на факультете механизации, а мама работала библиотекарем.
Отец был третьим сыном из пятерых сыновей обычных сельчан – дед работал в колхозе, бабушка была учителем математики. Всегда был занят чем-то, моим воспитанием занимался непериодически и бессистемно. Помню, как в седьмом классе я притащил в дневнике первую тройку в четверти. По черчению.
Отец закатал рукав, поднял кулак в потолок и заорал – Мой сын-троечник!
В следующем году я поехал на районную олимпиаду по черчению…
Никогда отец в детстве меня даже пальцем не притронулся, только однажды хлопнул пятернёй, но мне уже было 16, и было за что.
Почти сразу после окончания вуза отец стал главным инженером совхоза. Потом управляющим 1 отделения. В начале 90-х, когда все разваливалось, отец и его друг, директор совхоза, изо всех сил старались сохранить коллективное хозяйство, но была дана команда разделить совхоз, и отец возглавил ТОО «Обуса».
Характер…в лихие 90-е у председателя другого и не могло быть. Нам два раза пытались поджечь дом. Как-то отец приехал хмурый и пьяный, потом я увидел в крыше его машины следы от выстрела дробовиком.
Он научил меня плавать, ездить на мотоцикле, постоянно таскал меня в какие-то свои командировки…
В те годы в селе жилось тяжело. Да, отец был председателем, но когда я в полвосьмого утра шёл зимой в школу в задрипанном пальтишке, у меня отмёрзали почки и на ногах вылезли пузыри, полные гноя, как-то я спросил
– А сколько мне ещё так ходить? Ответил – один километр сто метров, усмехнулся и добавил – Мы должны жить как все.
Вот и жили, кушая картошку с хлебом на завтрак, обед и ужин. А отец пропадал днями на полях и пастбищах.
В 1992 году отец и его друг, бывший директор нашей школы Афанасий Николаев, преподнесли в дар Осинско-Боханскому землячеству деревянную юрту и установили её в Этнографическом музее Бурятии.
Все 90-е годы отец держал в кулаке коллективное хозяйство села. Его младший брат, Анатолий Петрович, в это же время развивал фермерское хозяйство.
Не побоюсь пафоса – на таких мужиках деревня не умрёт.
В тот августовский день отец поехал с мужиками на лесоучасток. Молодой парень не так подпилил дерево, и оно стало падать. Отец оттолкнул его, а сам не успел.
На УАЗике его привезли. Я тогда копался в подвале, потом слышу рёв. Мой братишка сидит за столом и ревёт навзрыд. Иду дальше, навстречу дядя Александр Петрович.
- Что случилось?
- Нет твоего отца, Женя.
Дальше иду, отцовский УАЗ, в нём на водительском месте ревёт мама. Сажусь рядом, оглядываюсь назад…Никому не пожелаю увидеть.
Через пару месяцев колхоз развалился.
Прошло 16 лет.