Монголия очень интересный объект именно с точки зрения природных ископаемых

Соединенные Штаты хотят стать «третьим хорошим другом» Монголии, наравне с Россией и Китаем. При этом не призывают Улан-Батор выбирать между Москвой и Пекином. Об этом заявил госсекретарь США Джон Керри, совершающий в эти дни (4−8 июня) дипломатическое турне по странам Центральной Азии, передает ИА ТАСС.

Монголию глава американского Госдепартамента посетил воскресенье, 5 июня — она стала первой на маршруте. До этого случая Керри никогда не был в ней — во всяком случае, в качестве главы внешнеэкономического ведомства США.

Как пишут западные СМИ, в Улан-Баторе госсекретарь провел встречу с главой МИД Монголии Лундэгийном Пурэвсурэном. Запустил американский проект Агентства по международному развитию (USAID), направленный на «повышение участия граждан в демократическом и политическом процессе». А также отметился лично в стрельбе из лука на традиционном монгольском культурном фестивале «Надом» (о результатах ничего не говорится).

Но, пожалуй, наибольший резонанс вызвало заявление Керри, в котором он назвал эту страну гор, озер и бескрайних степей «оазисом демократии».

«У вас есть Китай, с одной стороны, и Россия — с другой. Так что на вас всегда оказывается большое давление, но при этом вы являетесь оазисом демократии. Вы боретесь за вашу собственную идентичность», — сказал представитель Госдепа. Добавив, что американские власти не заставляют Монголию «выбирать между Россией и Китаем или кем-то еще. Это не то, к чему мы вас призываем. Но то, чего бы мы желали, — это движение к полной демократии».

То, что азиатское направление в американской внешней политике становится все более актуальным, в принципе, не секрет. Беспокоит другое: как только представители Вашингтона где-то громко произнесут слово «демократия», там вскоре обязательно происходит что-то нехорошее…

С чем может быть связана активность США в Монголии, «СП» рассказал руководитель Школы востоковедения НИУ ВШЭ, доктор исторических наук Алексей Маслов:

— Здесь два аспекта — глобальный и региональный.

Надо сказать, что за последние несколько лет — особенно за годы президентства Обамы — США потеряли свои позиции в Азии, в том числе в Центральной Азии. Я напомню, что еще в «девяностых» годах американцы довольно успешно находились в бывших советских республиках — в Киргизии, например, где контролировали аэропорт Манас, в Таджикистане. И это были серьезные базы — как политические, так и, безусловно, военные — для США в Центральной Азии.

Но в бытность Обамы они заметно уменьшили там присутствие. Я бы сказал, влияние США в целом заметно упало в азиатском регионе. И как следствие, контроль над товаропотоками и над финансами. В эту сферу активно вторглись Китай и Россия (наша страна последнее время, как мы видим, восстанавливает свои отношения с теми странами, с которыми когда-то была дружна).

А для администрации США, которая отрабатывает последние месяцы, очень важно уйти все-таки на некой позитивной волне. Президент — как известно — не уходит в никуда. И Обама не хочет, конечно, быть объектом критики как слабый политик, который проиграл Азию. Поэтому надо понимать, что и этот визит Керри, и все эти его заявления сделаны не только для внешнего, но и для внутреннего пользователя.

 — Какие у США интересы в Монголии?

— Штаты долгое время являлись одним из крупнейших инвесторов Монголии. И как только Советский Союза в «девяностых» ушел из страны как крупный игрок, многие предприятия, созданные им, так или иначе, стали использоваться Монголией совместно как с Китаем, так и с США. Медно-молибденовые разработки, например.

Монголия очень интересный объект именно с точки зрения природных ископаемых — медь, молибден, вольфрам, уголь, золото и много чего еще. Дешевая рабочая сила. Дешевое и экологически чистое сельское хозяйство. Очень низкая плотность населения. То есть, издержки на содержание этих объектов и страны очень невелики.

Ну, и, наконец, уникальное географическое расположение. Монголия — это страна, через которую очень выгодно возить товары между Китаем и Россией. Сейчас у нас перевозки в основном идут через российский Дальний Восток — территорию с довольно суровым климатом. И эти перевозки, в принципе, входят в тот регион России, где не очень большое население. В то время как перевозки из Китая в Россию через Монголию доставляют продукцию сразу в Забайкальский край, где проживает значительно более количество населения. Плюс, это ближе к центральной части России. То есть, это и сокращение транспортных расходов и доставка товаров напрямую к потребителю.

Поэтому Монголия имеет серьезные возможности — скажем так — чтобы хорошо себя продать на этом рынке.

И, кстати, в Монголии сегодня очень многие с теплотой вспоминают дружбу с Советским Союзом и активно ратуют за восстановление полноценного сотрудничества с Россией. По одной простой причине — потому что не хотят быть ни под жёстким влиянием США, ни под жёстким влиянием Китая.

Новое же поколение считает, что главное — это коммерческая выгода. Поэтому Монголия может, не сближаясь ни с одной из сторон в отдельности, активно продавать свои услуги и ресурсы. Прежде всего, транспортные услуги.

 — Не совсем понятно, как со всем этим увязывается определение «оазис демократии»?

— Все заявления Керри о демократии, на мой взгляд, — это демонстрация абсолютного непонимания того, что творится в Монголии и чего хочет эта страна. Мы привыкли думать, что внешняя политика США, как правило, хорошо рассчитана и продумана. Но похвалы Керри идут мимо тех чаяний и проблем, которые, действительно, есть сейчас в Монголии. Поэтому они вызвали — даже не раздражение, — а только усмешку.

Монголия в настоящее время решает совершенно другие проблемы.

Прежде всего, это проблема социальной стабильности. Проблема подготовки новой категории кадров. Технологического перевооружения. И надо учитывать, что в этом плане — в плане, например, образовательных связей — Россия и Китай значительно больше продвинулись в Монголии, нежели США. Достаточно сказать, что на территории Монголии работают кампусы российских высших учебных заведений, в то время как американских просто нет.

В Монголии поколения людей говорят на русском языке, как на родном. Фактически, для многих это второй язык. И это абсолютно нормально.

На самом деле, как мне кажется, эта поездка Керри сделана по итогам реконструкции российских отношений со странами Азии.

— Поясните?

Я полагаю, что, например, 2014 год и начало 2015-го для России в отношении Азии прошли не очень успешно, потому что мы делали исключительно ставку на Китай. И делали, прежде всего, ставку на Китай, как на политического партнера, что не позволило нам решать экономические задачи.

И США, как ни странно, устраивало, что Москва пытается — в тот момент не очень умело — переналадить свои отношения с Пекином. Правда Россия довольно быстро научилась и поняла суть своих ошибок. И уже, скажем, с июня 2015 года наша внешняя политика ознаменовалась серьезным изменением тематики переговоров со странами Азии.

Россия — по крайней мере, визуально — уже не опирается на Китай как на своего единственного партнера. И Россия пошла глубже в Монголию, в АСЕАН, начинает переговоры с Японией. То есть, стала играть в многовекторную дипломатию.

А во-вторых, стала говорить больше именно об экономическом содержании сотрудничества. О том, что можно измерить какими-то цифрами — либо товарооборота, либо инвестиций. И в принципе, этот язык понятен для Азии.

Ну, и наконец, Россия вышла в сотрудничестве на уровень конкретных проектов. То, что называется «бизнес ту бизнес». И вот это, на мой взгляд, то, что даст как раз в ближайшие пять-семь лет заметные изменения не только товарооборота, но и вообще позиции России в Азии. Если довести эту политику до конца.

Эта конкретность действий, как мне кажется, и раздражает несколько американцев. Которым было выгодно долгое время вот это пустословие в адрес Азии со стороны России.

Как только началась конкретика, мы видим визит Керри. Правда, эти его странные заявления показывают, что, в принципе, США и сами не готовы переналаживать отношения с Азией.

— И все-таки, у кого больше шансов укрепиться в Монголии?

— Что касается бизнеса США, то они там достаточно крепко стоят на ногах. Но политически — однозначно — самый большой шанс у Китая и у России. Монголия просто зажата между этими странами. И я напомню, что сейчас Монголия, в качестве основного экономического и политического проекта, продвигает очень активно проект под названием «Степные дороги». По сути дела, это транспортные магистрали между Китаем и Россией. И это значит, что без укрепления отношений именно с этими двумя странами, проект не осуществить. А вот как раз Штаты для этого проекта вообще никак не нужны.

Ну, так уж сложилось, что вся экономика Монголии зависит от двух стран — от Китая и России. Из-за ее географического положения вывоз тех же полезных ископаемых возможен только через Россию или Китай. Руда и медь не могут вывозиться самолетами — это невыгодно.

Поэтому очень важно для Монголии сейчас брать деньги у всех, но при этом укреплять отношения именно с Россией и Китаем.

Ведущий научный сотрудник отдела Кореи и Монголии Института востоковедения РАН, Владимир Грайворонский, в свою очередь, напомнил, что в 2017 году исполняется тридцать лет со дня установления дипломатических отношений между США и Монголией.

— Срок не такой уж большой. Тем не менее, вряд ли можно сказать, что американцы только сейчас проявили интерес к этой стране. В последнее время, в частности, американские компании принимали самое активное участие в тендерах на разработку медных месторождений на границе с Китаем.

Но, как мне представляется, Монголия для США представляет не столько экономический интерес, сколько, прежде всего, интерес геополитический. В силу того, естественно, что эта страна занимает уникальное стратегическое положение — находится между двумя такими великими державами, как Россией и Китай. А США, как известно, неравнодушны к обеим. И, наверное, они бы хотели устроить здесь для себя наблюдательный пункт, чтобы отслеживать ситуацию. Но Монголия вряд ли на это пойдет.