The Diplomat: Почему Монголия уклоняется от полноправного членства в ШОС

Самарканд в Узбекистане оказался в центре внимания мировой общественности в середине сентября, когда лидеры государств-членов Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) собрались, чтобы обсудить цели организации, вызовы и способы решения насущных глобальных проблем. Во время 22-го заседания Совета глав государств-членов ШОС Монголия подтвердила позицию Улан-Батора о сохранении своего статуса наблюдателя; однако Монголия по-прежнему будет активно участвовать в региональной торгово-экономической деятельности.

В 2004 году Монголия стала первым государством-наблюдателем в ШОС во время Ташкентского саммита, за ней последовали Индия, Пакистан и Иран в 2005 году. Все три последних государства решили стать полноправными членами организации. Хотя отношения между ШОС и Монголией развивались в последнее десятилетие, Улан-Батор до сих пор не решается стать полноправным членом. Озабоченность Монголии связана не только с внешнеполитическими взглядами Улан-Батора, но и с тенденциями в региональных международных отношениях.

Когда ШОС впервые появилась в 2001 году, государства-члены сосредоточились на сохранении статуса-кво в области безопасности и на борьбе с терроризмом. У ШОС есть возможности и потенциал, чтобы внести решающий вклад в обеспечение глобального мира и безопасности, поскольку две из ее стран-членов (Китай и Россия) также являются членами Совета Безопасности ООН, а четыре государства обладают ядерным оружием.

Однако реализация этого потенциала в значительной степени зависит от лидерства каждого государства-члена, финансовых взносов и, что наиболее важно, от того, совпадают ли стратегические интересы каждого государства-члена. Тем не менее, потенциал и возможности стран, входящих в ШОС, вызывают конкуренцию за ресурсы и партнерские отношения.

С тех пор как Монголия присоединилась к ШОС в качестве государства-наблюдателя в 2004 году, геополитическая динамика и общие перспективы международных отношений изменились. Двусторонние отношения между государствами–членами ШОС резко изменились - в некоторых случаях в худшую сторону. Например, с тех пор, как Индия присоединилась к ШОС в 2017 году, проблема китайско-индийской границы обострилась, а исторические конфликты между Индией и Пакистаном продолжаются.

Более того, мир наблюдает за СВО России на украинской территории, что вызывает серьезную озабоченность у других государств-членов ШОС. Между тем, Кыргызстан и Таджикистан – два первоначальных члена ШОС – были вовлечены в активный конфликт вдоль их спорной границы во время самаркандского саммита.

Кроме того, Иран официально получит статус члена в 2023 году, в то время как его соперники на Ближнем Востоке – Турция, Саудовская Аравия, Бахрейн, Египет и ОАЭ – либо уже вступили в ШОС, либо планируют присоединиться к организации в будущем.

Эти внутренние геополитические конфликты, безусловно, не придают уверенности в будущей деятельности организации.

В дискуссии о том, должна ли Монголия присоединиться к членству в ШОС, в основном доминировали аналитики, позиционирующие Улан-Батор на периферии орбиты Москва-Пекин. Однако эти взгляды умаляют и подрывают независимую внешнюю политику Монголии.

Многоплановая внешняя политика Монголии и статус государства, не обладающего ядерным оружием (NNWS), являются существенными причинами, по которым Улан-Батор воздерживается от вступления в определенные организации и альянсы в сфере безопасности. Основываясь на сочетании этих двух внешнеполитических механизмов, Улан-Батор сознательно выбирает дипломатию и прочные двусторонние отношения, а не зависимость от региональных групп безопасности, будь то сеть альянсов США или ШОС.

Более того, не в интересах Монголии как демократического государства умышленно лишать себя свободы проводить многостороннюю внешнюю политику. Это позволяет Улан-Батору свободно устанавливать и укреплять двусторонние отношения со всеми сторонами. Например, Монголия имеет стратегические партнерские отношения с Россией, Китаем, Японией, Индией и Соединенными Штатами.

По мнению монгольских политиков, дипломатия и двусторонние отношения должны превалировать над региональными альянсами в области безопасности, таящими в себе больший риск из-за множества политических, экономических факторов и факторов безопасности, которые могут привести к расколу, если когда-нибудь произойдет столкновение стратегических интересов.

В 2021 году, во время официального визита министра иностранных дел Монголии Б.Батцэцэг в Москву, она дала интервью "Стране индустрии". Батцэцэг тогда изложила позицию Монголии оставаться государством-наблюдателем в ШОС.

В кулуарах Самаркандского саммита президент Монголии У.Хурэлсух встретился с генеральным секретарем ШОС Чжан Мином. Во время их беседы Хурэлсух подтвердил позицию Улан-Батора по сохранению статуса наблюдателя, отметив при этом, что Монголия будет сотрудничать в торгово-экономической деятельности.

Действительно, для Монголии параллельные встречи, возможно, оказались важнее, чем сам саммит ШОС. Во время Самаркандского саммита одной из многих важных встреч для Монголии стал трехсторонний саммит глав государств Россия-Монголия-Китай. В этом году встречу возглавлял президент России Владимир Путин. Президент Монголии возглавит трехстороннюю встречу в 2024 году.

В ходе трехсторонней встречи Россия-Монголия-Китай главы государств обсудили экономический коридор и разрабатываемый в настоящее время проект газопровода. В своем выступлении Хурэлсух заявил: “Россия и Монголия сотрудничают при разработке технико-экономического обоснования проекта газопровода, который пройдет через Монголию. В случае реализации этот проект станет второй крупной инфраструктурой, соединяющей наши три страны с 1955 года. И Монголия искренне надеется на продолжение трехстороннего диалога и достижение прогресса в этом важном событии ”.

Статус наблюдателя Монголии в ШОС остается горячей темой на политической арене. Однако, учитывая текущую геополитическую обстановку, монгольское правительство решило проводить свой собственный курс внешней политики и укреплять двусторонние отношения, и это – пример дальновидной политики.