Фундаментальная позиция Вячеслава Наговицына
АРД представляет статью 2016 года Бато Очирова о фундаментальном вкладе экс-главы Бурятии в развитие бурятского общества.
Теперь в республике стало модно критиковать деятельность главы Бурятии, обвиняя его во всех существующих и не существующих грехах. Но никто не отдаёт себе отчета, что при нынешних возможностях управления регионом он, Вячеслав Наговицын, мог бы легко заткнуть рот многим критикам. Но как мы замечаем, этого он не делает и это, видимо, его фундаментальный принцип.
Авторы нашего ресурса, в том числе и я сам, достаточно много писали критических материалов как об отдельных чиновниках, так и о республиканской власти в целом. Но при этом мы не можем не признать целый ряд позитивных моментов, связанных с их деятельностью, в том числе и лично Вячеслава Наговицына. В первую очередь это касается его отношения к свободе слова и взаимоотношений нынешней республиканской власти и гражданского общества, которая сильно влияет на ход истории.
Девять лет назад, в июне 2007 года Бурятия узнала, что “скользкая, трудно проходимая, но всё-таки дорога - лучше, чем болото” - к руководству Бурятией пришел Вячеслав Наговицын. Дата в восточном традиционном восприятии сакральная.
Тогда в 2007 году казалось, что произошло чудо - уходил “дед” (Леонид Потапов). Для бурятского общества это было значительным событием, временем ожиданий. Ожидания ленивого, политически неработоспособного общества, живущего только воспоминаниями и привычным тогда бездельем. Наше общество к тому времени не проявляло никакой готовности к развитию, не говоря уже о мобилизации ресурсов к движению и развитию.
Нельзя описать эти девять лет современной истории Бурятии как девять лет Наговицына. Такая максимальная персонификация уже является неправильной формулировкой. Ведь действительно многим людям кажется, что если сказать “Наговицын” - это значит “республика” или “власть”. А ведь если вдуматься, это совсем не так. Даже смешно утверждать такое. Кроме него самого на жизнь республики влияло множество лиц и политических групп. Но, без сомнения, он внес ощутимый вклад в развитие региона в целом и бурятского народа в частности.
Тогда Наговицын пришел в республику как великолепный руководитель: молодой, харизматичный, яркий. И в каком-то смысле нес и обещал больше, чем тогда требовалось. Это и была основой его победы в широком смысле слова - он обещал развитие, а не существование. Он обещал и сделал то, что на западе называют инклюзивной политикой, т.е. включение всех, кем бы они ни были - восточные буряты, западные буряты, семейские, православные, евреи, коммунисты, единороссы - в работу по строительству нового гражданского общества.
Eсли проанализировать сегодняшний результат развития гражданского общества, то Бурятия, скорее всего, входит в первую пятёрку в России. В Государственной Думе у Бурятии три депутата и представляют они три из четырех парламентских партий - это, на самом деле, результат очень высокого уровня общества и политической конкуренции. Будучи не злобным, не мстительным, не мнительным, а, скорее, добродушным человеком, Вячеслав Наговицын не перекрывает “кислород” своим политическим оппонентам. Хотя инструментов для этого у него, как главы региона, предостаточно. Даже получая изрядное количество негатива в свою сторону, он остаётся верным себе и не совершает подлых поступков в отношении конкурентов.
Кроме того, буряты, втиснувшие сами себя в рамки бесхребетного народа, наконец-то начинают вдыхать “воздух” национальной самоидентификации. Оказывается, мы не маленький, забитый и недоразвитый, как мы сами себя позиционировали, народ Восточной Сибири, у нас тысячелетняя легендарная история. Этому фундаментальному явлению в развитии бурятского народа мы обязаны без преувеличения, в том числе, Вячеславу Наговицыну. Последние девять лет для бурятского народа стали периодом осмысления и, так сказать, начала поднимания с колен. Концентрация всей власти у одного бурятского клана привела бурятский народ к структурному кризису. Тогда все ресурсы, главным образом финансовые и административные, были монополизированы одной западнобурятской группой. Вячеслав Наговицын дал начало региональной политике в развитии народа. При этом он дает возможность решать свои бурятские проблемы самому народу - это очень важный шаг. Проблему национального развития невозможно решить директивным способом - эти вопросы могут решаться только естественным образом, путем диалога и нахождения новых форм. Любое патерналистское вмешательство в развитие народа здесь может привести к необратимым последствиям для самих же бурят. Народ должен “подняться с колен” сам, как говорится, “без мамочек и папочек”. Только в таком случае мы можем стать сильной и интересной по содержанию общностью.
Наговицын сломал глубоко архаичное общество, которое скрепляла такая же архаичная власть. До сих пор у этой, пока ещё не до конца сломанной властной конструкции, система тормозов развита значительно лучше стартовых систем. Но с развитием политической конкуренции и плюрализма мнений власть должна перестроиться. Во временном измерении это не короткий путь, но и не долгий.
Сегодня Наговицын - это не прежний Наговицын. Он сегодня уже политик, а не управленец. Объективно, при всех недостатках в управлении, которые у всех бывают, он многое делает для развития Бурятии и ее народов. Мы должны отдавать себе отчет в том, что деятельность главы Бурятии, которого мы так любим ругать то за коррупционность, то за неправильную национальную политику, создала единственно возможные условия нашего развития. В Бурятии живется намного свободней и комфортней, чем раньше жилось здесь, и чем сейчас живется во многих других регионах России. Это станет наглядным, если мы будем сравнивать жизнь Бурятии с другими регионами, например, с соседними Забайкальским краем и Иркутской областью. Если сопоставить, что было и что стало - у Бурятии большие преимущества.
Людям свойственно не замечать (или делать вид, что не замечают), когда им дают “витамины”, но они с удовольствием берутся за “попкорн” в надежде увидеть “зрелища с кровью”. “И потом жалуются на здоровье”... В истории множество примеров, когда в агонии возбуждённого инстинкта поиска виноватого народ разрушает важный для него элемент.
Недавно у меня был диалог с одним из оппозиционных лидеров Бурятии. Из беседы я понял, что в его парадигме социального восприятия есть только две стороны: “правильные” - это те, кто его поддерживают; и “неправильные” - они, в его утверждении, воры и их пособники. Этот упрощенный до примитивизма принцип понимания окружающих является самым опасным для жизни общества.
Яркая иллюстрация этого явления - Тунка. Там люди пришли к власти через радикализацию населения и эта ярость транслировалась в кадровое решение - произошла смена всего персонала администрации от замглавы до сторожа. Затем, думаю, последует радикальный передел собственности, что повлечет за собой народные волнения. В Тункинской долине власть пока у “партии войны”, а на войне, как известно, есть “наши” и “не наши”. В этой конструкции обязательно происходит материальное и духовное разрушение общества - потом, когда всё произойдёт, долго ищут виноватых...
Так вот, у Вячеслава Наговицына другой принцип. Он построил сложную, но в перспективе гораздо устойчивую и направленную на созидание общественную конструкцию.
Комментирование временно отключено
Обсудить материал на Facebook