Законы о взаимовыручке – суровая необходимость Степи

Как-то мой дядя поехал в соседнее село, и по дороге встретил русского мужика, который шел по дороге с мальчиком лет девяти. Дядя остановился, разговорились. Выяснилось, что мужчина работал на реке Ангаре капитаном речфлота. А когда тот развалился, потерял должность. После у него умерла жена, и он, оставшись один с маленьким сыном, просто пошел по дороге в поисках лучшей доли. Дядя привез его домой, дал работу в хозяйстве. Он прожил у дяди больше года, сына его устроили в школу, потом, накопив денег, подался дальше.

Законы о взаимовыручке действовали в Степи сотни, а может, и тысячи лет. В чем-то это был феномен степного законодательства – ни у кого из других народов на самом высшем уровне не были закреплены акты о взаимопомощи. Определенные обычаи гостеприимства можно встретить у многих народов, скажем, на Кавказе. Но чтобы это были действительно государственные акты – мы встречаем только у монголов.

Теоретик анархизма Петр Кропоткин утверждал, что люди расположены помогать друг другу без принуждения. Не нужно централизованной власти для того, чтобы подавать пример или заставлять людей поступать справедливо. Люди поступали так еще до возникновения государства. Более того, Кропоткин придерживался взгляда, что именно власть подавляет природную склонность людей к сотрудничеству.

В Степи, тем не менее, было немного по-другому. Мы не знаем точно, когда зародился обычай взаимопомощи, возможно, уже при древних хунну. Тем не менее, поскольку правовые обычаи в древности передавались изустно, без письменного закрепления, вплоть до времен Чингисхана невозможно утверждать точно об их наличии.

«Яса» Чингисхана сама по себе была довольно жестким, и даже жестоким законодательным актом. И тому были объективные причины. Прежде всего – сплочение народа в единый мощный кулак, в народ-Орду, который беспрекословно подчиняется железной воле повелителя. В таких условиях, взаимовыручка просто не могла быть актом доброй воли, милосердия и сострадания. Ее Чингисхан возвел в законодательный акт, за нарушение его полагалось лишь одно наказание - смерть. Об этом говорили и сами условия жизни в Степи, когда человек, у которого пала лошадь и не осталось еды, мог попросту умереть без помощи.

Как отмечал Лев Гумилев: «Яса» отнюдь не являлась модификацией обычного права, а основывалась на обязательности взаимопомощи, единой для всех дисциплине и осуждении предательства без каких-либо компромиссов».

Встретив любого соплеменника в пустыне, каждый монгол был обязан предложить ему попить и поесть. Если кто-то из воинов терял лук или колчан со стрелами, то ехавший сзади должен был поднять и вернуть ему оружие. Неоказание помощи боевому товарищу приравнивалось к самым тяжелым преступлениям, и соответственно, также влекло смертную казнь.

Позднее монголы вновь вернулись к правовой системе «народ – союз племен». В условиях раздробленности, когда люди вновь решили мирно пасти свой скот, а не завоевывать полмира, законодательство стало гораздо мягче. «Яса» Чингисхана была почти забыта.

Тем не менее, законы о взаимовыручке никуда не исчезли. В 1640 году монгольские и ойратские ханы делают, пожалуй, последнюю попытку выработать единый свод законов.

Монголо-ойратский Устав также включает в себя законы о взаимовыручке. Статьи 23-26 и ст. 87 содержат законы о предоставлении подвод для посланников по делам правления или веры, об обязанности предоставлять ночлег любому встречному, и поменять изнуренного коня. Статья 87 говорит об ответственности за непредоставление кумыса для утоления жажды путнику.

Ойратский Галдан Бошогту-хан в 1678 году дополнил Устав нормами о собирании и призрении рассеянных и разбросанных по разным местам бедняков и стариков, не имевших средств к существованию.

За несоблюдение норм Устава уже не было таких наказаний, как при Чингисхане, в основном провинившиеся платили штраф скотом или вещами.

В бурят-монгольском праве нормы о взаимовыручке также нашли отражение. Скажем, в Сведениях западных бурят 1822 года отмечалось:

“В обхождении между собой буряты дружелюбны и снисходительны, один над другим без причины никогда не сделает ни злоречия, ни посмеяния, а если найдется такой невежа, то призывается на суд и публично ему делается выговор. Считалось за священную обязанность сделать кому добро, ту или иную помощь”.

Так в случае смерти кого-либо из членов семьи подати в казну с такой семьи не взимались, а выплачивал их род, также подушную подать, выплачивать которую в казну все равно приходилось, не взимали с престарелых, малолетних, больных, сирот, бедняков, данные подати выплачивались либо членами их рода, либо самим ведомством. Вообще по образу жизни ничего другого не заключается, как одна простота, дружество и откровенность.

Так что поддержка тем, кто в ней нуждался, издревле была присуща бурят-монголам, причем оказывалась она не только членам рода, но и вообще всем людям. Степные законы о взаимовыручке были записаны ещё в Ясе Чингисхана, были они и в последующих актах, да и сам уклад жизни не позволял поступать иначе.