«Мы в октябре умрём с голоду»: продавщица овощей и фруктов — о том, что происходит на рынках Москвы

А действительно ли фрукты и овощи, которые сейчас продают на московских рынках, выращены в России, и что по поводу антисанкций и уничтожения контрафактной еды думают рыночные торговцы. К сожалению, большинство продавцов, к которым мы обратились за комментарием, отказались от общения с прессой, поэтому мы публикуем монолог одной из продавщиц на условиях анонимности.  

 Я ТОРГУЮ ОВОЩАМИ И ФРУКТАМИ УЖЕ СЕДЬМОЙ ГОД. А так я работала на выпечке, и одна моя подруга, которая работала на овощах, сказала: «Ты 16 часов в день работаешь, зачем это тебе? Давай к нам!» Я в переходе работала, а там с семи до одиннадцати было. Сейчас — с восьми до восьми. Тут, конечно, тоже трудно: надо перебирать всё вручную, таскать.

У нас при рынке есть своя лаборатория, и мы раз в три дня сдаём анализы. Это недёшево — от 300 до 800 рублей, оплачиваем мы сами. Если анализы плохие — выбрасывают и сам продукт, и рядом лежащие. 

Про моду на отечественное

Сейчас мода пошла на всё отечественное. Была клубника хорошая, польская или греческая — не берут, а если скажешь, что наша — всё уходит. А откуда наше-то? Мне же надо продать, зарплату надо получить, ну и начала говорить, что краснодарская или крымская — берут, возвращаются: «Ой, какая вкусная!» — и опять берут. Тебя вот спрашивают: «Это чей персик?» — ты говоришь: «Крымский». А ты соображаешь вообще, как его из Крыма сюда перевезли? Никак не перевезёшь, он испортится и помнётся, невозможно перевезти.

Откуда сейчас везут овощи и фрукты — никто не знает. На всех ящиках стоит «Турция», а в Турции столько не растёт. Принцип какой: ты приезжаешь на базу, вот стоит фура с, допустим, белорусскими номерами. Оттуда вынимаются коробки из «запрещённых» стран, пересыпаются в другие ящики без кодировки.

В итоге пишут, что «выращено в России». Особенно мне нравится, когда говорят «в Подмосковье». Да вы что, серьёзно? Всё Подмосковье дачами олигархов застроено, где и кто там будет выращивать продукты? Вы должны взять близлежащее Подмосковье, поездить и посмотреть, сколько чего там выращивается — ты хрен что найдёшь. Ты найдёшь либо то, что идёт по очень дорогим магазинам, либо то, что выращивают для справки, для галочки.

Лук, картошка, морковка, свёкла — всё чаще всего из Китая. Мы пытаемся закупать качественные продукты, пытаем оптовиков, что откуда завезено — никто не знает. На твоих глазах черешня пересыпается в другие ящики, персики перекладываются. Помидоры перекладывают в русские ящики и говорят, что они из Краснодара, а я знаю, что ем украинский помидор. А как он сюда попал — я не знаю.

Допустим, на Украине выросли помидоры, их привезли в Белоруссию, перегрузили в фуру с московскими номерами и погнали дальше. Польские яблоки — мы ими не торгуем, их запретили ещё в марте. Потом пошли просто ящики без маркировки, и никто не докажет, что это польские. Конечно, это нелегально. В магазинах ещё хуже — они везут нелегально напрямую из той же Белоруссии. Всю жизнь Москва ела украинское, и тут оно резко стало плохим.

Про уничтожение персиков 

Моё личное мнение: мы в октябре умрём с голоду, потому что этот помидор две недели назад я брала в закупке по 45 рублей — я не вру. Сейчас мы его взяли по 110 рублей. Раньше растаможить фуру стоило 10 тысяч долларов. Подъезжает фура, десятка кладется таможенникам на стол — и погнали дальше, зато мы, потребители, едим нормально. Сейчас — просто 25. И они сказали, что им сейчас объявили цену в 50 тысяч долларов — чтоб просто пролететь таможню. Но они провезут тогда свежее, качественное, красивое. То есть почём они будут продавать? По заоблачным ценам, поэтому малоимущие сразу отпадают. Если будут пропускать фуры из «запрещённых» стран — переживём, если нет — непонятно, что будет.

У нас в Курской области дети персики видели только на картинках. Сейчас уничтожено сколько фур с персиками? А не проще ли их было раздать в детские дома? Всё похоронено в налогах. Как они говорят: «Россия выделила столько-то денег». Знаешь, как правильно говорить? «У нас есть деньги налогоплательщиков, которыми мы можем распорядиться вот так». Чувствуете разницу? А это ведь наши деньги, мы же платим за всё.

Про рынок 

Зарплату продавцам мы платим за заслуги. Для налоговой мы пишем 10 тысяч — минималку, по-честному она получает 1 500 рублей в день. Она работает у нас по трудовой, но многие сами хотят идти без трудовой — в пенсию у нас давно никто не верит. Они благодарны такой зарплате, потому что больше дать её никто не может. Все люди и по-людски относятся. Отпуск, выходные — по желанию. Никто никого ни за что не убивает, всё по договоренности. 1 500 рублей — это стабильно за день, но есть и премии, и подарки на Новый год.

Национальные династии на рынке до сих пор актуальны. Это всё уже давно поделено, ещё в 90-е устаканилось. Там свои загоны. Но они все в другом зале (на рынке два зала. — Прим. ред.), сами между собой разбираются. И продают, конечно, в два раза дороже. Второй зал нам не конкуренты, у них картошка стоит 80, у нас — 40. Там набитые клиенты: олигархи пригоняют туда водителей, домработниц, им загружают сразу всё, так и живут. Мы ориентируемся на средний класс, у нас другая аудитория. Сейчас тут откроется ещё продуктовая ярмарка — у нас выручка нулевая будет.

Иногда полиция устраивает облавы, половине нужны такие проверки для галочки, половине — для денег. Но на этом рынке облавы непродуктивные: все с регистрацией, с карточками продавцов — администрация рынка всё контролирует. Раньше вот на открытом рынке страшнее было.

Про подорожание 

Что будет дальше — непонятно, бешеные цены. Нам выгоднее закрыть точку, чем слушать, что будут говорить люди. Цены такие, что у людей просто нет денег покупать всё это. Либо ты это хочешь и будешь покупать по бешеной цене — дай бог, у тебя есть на это деньги, — либо никак. Но я всегда думаю о стариках и детях — им каково? Мать, которая недавно родила, не пойдёт на работу, ей нужно два-три года сидеть с ребенком. Муж, работая один, не потянет всё это. И что делать? Воровать? В Москве ещё люди выживают, что на периферии — страшно подумать, просто страшно.

Ящик дорожает в среднем на 100 рублей в день, в ящике 5–6 кг продуктов. Пока мы удерживаем цены, плюс-минус. Но что ж будет зимой? А такие продукты, как тыква, кабачки, брокколи, цветная капуста, — это нужно ребенку до года. А молодые семьи — малоимущие, в них работает только муж. Цены не падают, а ребёнка всё равно надо кормить. Вот их мне жальче всего. И жалко стариков, у которых пенсия 15 тысяч, а в аптеку они относят 13.

Мы как делаем: если люди говорят «на компот» — мы даём помельче фрукты, подешевле, если «на варенье» — средние, если говорят «мне дочке» или «в больницу» — даём подороже. Но очень хорошие. Дозаказы мы делаем каждый день, большинство фруктов дольше не живут. Всё вручную перебираем каждый день.