П.Цагаан: «Я был в числе тех, кто разрабатывал Конституцию Монголии»
О своем оппозиционном прошлом, как разрабатывался главный документ страны, и зачем нужен президент.
<p>Руководитель Администрации Президента Монголии П.Цагаан дал интервью сайту «">http://mongolnow.com/Tsagaan.html]«Монголия сейчас». Григорий Денисов: — Мы только что вернулись из Китая, встречались с послом Сухэ-Батором, с российским послом — Денисовым. Эта поездка связана с развитием нашего интернет-ресурса и публикациями материалов на китайском языке о Монголии. Цагаан: — Очень рад встретиться с вами. В свое время я тоже работал генеральным редактором одной из самых влиятельных оппозиционных газет, было это в начале 2000-х годов. Тогда демократическая партия была в оппозиции, у нас было только одно место в парламенте, а остальные у бывшей МНРП. Писать - очень интересная работа, но и тяжелая. Что-то неправильно напишешь и получаешь в ответ жалобы. Я даже думал: «Когда уволюсь из Правительства, создам аналогичный веб-сайт». Очень рад, что вы опережаете нас, рассказывая о Монголии внешнему миру. Несмотря на сотни газет, журналов, веб-сайтов, у нас мизерное количество публикаций в широком смысле этого слова. Юра не зря подключился к работе, он монголовед, знает нас, монголов, очень хорошо. Для меня это честь и удовольствие, если у Вас будут какие-то вопросы, задавайте, я постараюсь ответить. Буду предельно открытым, так что не надо ограничиваться предрассудками или осторожностью. Я знаю ваш скорбный труд. Юрий Кручкин: — Нас интересует, вот многие за рубежом не понимают, в Монголии парламентско-президентская или президентско-парламентская республика? Явно, что президент в Монголии куда более важен, чем президент в ФРГ или в Израиле. Последнее время мы видим, что визиты господина Элбэгдоржа очень хорошо воспринимаются, вызывают интерес. Есть ли какие-то подвижки в плане того, чтобы конституционно усилить роль президента или пока достаточно всех полномочий, функций? Какая концепция Ваша? Цагаан: — По конституции — Монголия это парламентская республика с президентом. Я один из немногих монголов, которые были вовлечены в разработку Конституции. Тогда я работал в канцелярии первого постоянного парламента в качестве помощника генерального секретаря – господина Чимида. Он является заслуженным юристом, Героем труда Монголии, в прошлом году он умер. Было решено - Монголия Парламентская Республика. Мы нарочно избирали форму правления как в парламентской республике. По проекту Конституции - президент должен был избираться парламентом. Однако наша конституция состоит из 70 или 76 статей, у нас заняло более двух месяцев, чтобы ее одобрили. Почему так много времени потребовалось, когда мы планировали на это две недели? Там было несколько вопросов, которые задержали процесс. Среди них — избрание президента, частная собственность на землю и еще, может быть, 3-4 вопроса. Вот это и отняло так много времени и усилий. В конце концов, мы достигли консенсуса между фракциями. Они настаивали на том, что президент должен избираться народом. У нас уже четвертый президент избирается всенародным голосованием, поэтому нет сомнений, что Монголия это парламентская республика с президентом, я бы сказал, похожая на французскую. Были еще семь «плохих» дополнений, которые ухудшили конституцию, они ограничили первоначальные полномочия президента при формировании правительства. Нет сомнений, что Монголия - парламентская республика с президентом, который играет важную роль в области внешней политики, национальной безопасности и судебной власти. Он назначает послов, судей, принимает верительные грамоты иностранных послов, одновременно является главнокомандующим вооруженных сил, имеет право наложить вето на законопроекты. Парламентская республика с президентом имеет большие полномочия, но это, конечно, в зависимости от личности. Были разные времена… До внесения поправок в конституцию у нас складывалась сложная политическая ситуация, когда президент отклонял кандидатуру премьер-министра семь раз. После внесенных поправок — президент не может бесконечно отклонять, есть определенный срок, после которого партия принимает решение. Я бы сказал, что полномочия президента уменьшились. Сама конституция, поправки, нынешние условия отражают явления и последствия, итоги и достижения трансформации монгольского общества из социализма в демократическое общество, от плановой экономики к рыночной. Все это отражение нашей трансформации и перехода. Этот процесс продолжается, я думаю, что мы приближаемся к завершению этой трансформации. Поскольку у нас не было революции, восстания в начале процесса преобразования, то все эти решения были приняты через консенсус. Поэтому мы не смогли создать «чистую» форму правления. Есть объективная картина — и мы не можем отрицать — это реальность. Я, как человек, который участвовал с самого начала в этом процессе, думаю, что монгольское общество близко к завершению этого переходного периода. У нас есть рабочая группа в парламенте по конституции, они работают, но не могут найти общий язык. Конечно, нынешняя конституция играет свою историческую роль в двух смыслах. Новая конституция, которая стала гарантией необратимости демократического процесса в Монголии, была принята в январе 1992 года. За последние 22 года у нас были перемены во власти в результате нескольких парламентских выборов. Во всех этих трудных политических условиях наша надежда, вера, гарантия - это была и есть конституция. Я бы сказал, что конституция почти заканчивает свою историческую миссию, которая гарантировала бы создание стабильного демократического развития, где так же присутствует динамичное экономическое развитие, конечно, с мирной внешней политикой. Социальный переход оказался затяжным процессом. Нет точного ответа - это правильно или неправильно. Сложилась обстановка, в который мы приняли и разрабатывали конституцию. Конечно, будущее поколение будет изучать процесс, давать свои определения, но эта конституция еще не исчерпала свой внутренний потенциал. Когда мы разработали эту конституцию, позаимствовали такой термин — «consent, permission» на русском «согласие, разрешение», потом перевели на монгольский язык - зөвшилцөнө. Это слово очень трудное, емкое, его трудно перевести. На мой взгляд, из-за отсутствия политической воли, конституционный суд и верховный суд дали такое вялое, слабое толкование относительно статей нашей конституции. Поэтому мы, конечно, сделали ошибки, но в то же время, сделали много хорошего. Одно время мы не могли твердо применять дух конституции. Когда семьдесят с лишним мест принадлежит одной партии, они принимают что угодно. Юрий Кручкин: - Что касается юридических терминов — господин Цагаан издал свой юридический словарь, о котором мы на сайте сообщали. Это очень важно, потому что многие термины появляются заново. Я вот, например, знаю, что из Узбекистана или Киргизии сюда приезжали люди с конституционного суда, они говорят: «Мы реально работаем на русском языке. А потом наши очень умные переводчики сидят и пытаются все это перевести на узбекский или на киргизский языки и мы ничего не понимаем». Цагаан: - Да, я дам каждому из Вас по экземпляру. Нужно постараться понять корни терминов, иначе будут заблуждения. Наши юристы тоже создают искусственные препятствия. Один пример: юридические термины, которые создавались при социализме - право владения, использования, распоряжения, я изучал и потом обнаружил для себя, что эти термины были созданы советскими юристами, когда частная собственность была запрещена. Конечно, можно найти различия между ними, а на самом деле это собственность, земля или это здание, даже скот при социализме мы не могли иметь как собственность. Поэтому нам придется отказаться от неправильных понятий и терминов, которые использовались при социализме. Мое мнение — земля должна быть государственная или частная, а между ними только аренда. Вот я проверил, что земля под этим зданием - это не собственность, а владения на десять лет, это же просто самообман. Поэтому надо навести порядок. Кстати, я вам сказал, что когда одобрили конституцию, собственность на землю отняла очень много времени, потом, в конце концов, мы нашли компромиссный вариант — только граждане Монголии имеют право на частную собственность в виде земли. Старая партия не могла отказаться, они более десяти лет тормозили осуществление этого права. В начале 2000-х годов они приняли первый закон о частной собственности на землю. Правительство теперь должно давать землю хозяину, пускай они будут платить больше налогов, но они должны быть собственниками. Хорошо, что мы теперь начинаем понимать. Видимо понадобятся годы, чтобы исправить эти ошибки. Антон Коваленко: — На что нам следовало бы обратить внимание читателей в монголо-российских отношениях? Цагаан: — В жизни сильная страна должна понимать проблемы, интересы слабой. Тогда реакция слабой страны будет больше той, которая диктовалась. Я бы пожелал, чтобы Россия поняла картину, потому что временной фактор сейчас не в нашу пользу, а даже наоборот. Количество людей, которые знают русский язык, культуру, ценности, оно будет уменьшаться, мы не можем остановить время. У нас для России есть самые благоприятные условия для расширения, развития сотрудничества с Монголией - это социальные и политические условия. Просто, это не могут понять и правильно донести до людей, которые принимают решения. Я подозреваю, что где-то есть слабое звено. Конечно, у нас стремления и желания развивать отношения с Россией гораздо больше, чем с любой другой страной. Но это — пока. Надо воспользоваться этим фактором умело. За прошедшие двадцать два года монгольское общество очень сильно изменилось - по мировоззрению, свобода слова, отношение к правам человека, я бы сказал гораздо шире и глубже чем в России. Надо считаться с реальностью, мы не можем заставить людей думать, как мы хотим. Я человек, который кровно заинтересован в развитии отношений с Россией — не только между государствами, но и между людьми, в конце концов. Поэтому нам нужно думать, как развивать отношения между людьми и все-таки они же решают судьбу руководителя, а не наоборот. Конечно, есть страны, где руководитель решает все вопросы, но это не наш случай. Я желаю лучшего и более высокого уровня и размаха отношений между нашими странами. С нашей стороны есть усилия, но почему-то… Я считаю, что нужно прикладывать больше усилий с обеих сторон. Конечно, направления, тенденции - нормальные, правильные, но факторы времени, политические факторы зависят от момента. Если упускаешь, потом очень трудно наверстать.</p>