Фундаментальная позиция Вячеслава Наговицына

Теперь в республике стало модно критиковать деятельность главы Бурятии, обвиняя его во всех существующих и не существующих грехах. Но никто не отдаёт в себе отчет, что при нынешних возможностях управления регионом он, Вячеслав Наговицын, мог бы легко заткнуть рот многим критикам. Но как мы замечаем, этого он не делает и это, видимо, его фундаментальный принцип.

Авторы нашего ресурса, в том числе и я сам, достаточно много писали критических материалов как об отдельных чиновниках, так и  о республиканской власти в целом. Но при этом мы не можем не признать целый ряд позитивных моментов, связанных с деятельностью в том числе и лично Вячеслава Наговицына. В первую очередь это касается его отношения к свободе слова и взаимоотношений нынешней республиканской власти и гражданского общества, которая сильно влияет на ход истории.

Девять лет назад в июне 2007 года, Бурятия узнала, что “скользкая, трудно проходимая, но всё таки дорога, лучше чем болото” - к руководству Бурятией пришел Вячеслав Наговицын. Дата в восточном традиционном восприятии сакральная.

Тогда в 2007 году казалось, что произошло чудо - уходил “дед” (Леонид Потапов). Для бурятского общества это было значительным событием, временем ожиданий. Ожидания ленивого, политически неработоспособного общества, живущего только воспоминаниями и привычным тогда бездельем. Наше общество к тому времени не проявляло никакой готовности к развитию, не говоря уже о мобилизации ресурсов к движению и развитию.

Нельзя описать эти девять лет современной истории Бурятии как девять лет Наговицына. Такая максимальная персонификация уже является неправильной формулировкой. Ведь действительно многим людям кажется, что если сказать “Наговицын” - это значит “республика” или “власть”. А ведь если вдуматься - это совсем не так - даже смешно утверждать такое. Кроме него самого на жизнь республики влияли множество лиц и политических групп. Но, без сомнения он внес ощутимый вклад в развитие региона и бурятского народа в частности.

Тогда Наговицын пришел в республику как великолепный руководитель: молодой, харизматичный, яркий. И в каком-то смысле нес и обещал больше, чем тогда требовалось. Это и была основой его победы в широком смысле слова - он обещал развитие, а не существование. Он обещал и сделал то, что на западе называют инклюзивной политикой, т.е. включение всех, кем бы они ни были, - восточные буряты, западные буряты, семейские, православные, евреи, коммунисты, единороссы, - в работу по строительству нового гражданского общества.

Eсли проанализировать сегодняшний результат развития гражданского общества, то Бурятия, скорее всего, входит в первую пятёрку в России. В Государственной Думе у Бурятии три депутата и представляют они три из четырех парламентских партий - это, на самом деле, результат очень высокого уровня общества и политической конкуренции. Будучи не злобным, не мстительным, не мнительным, а, скорее, добродушным человеком, Вячеслав Наговицын не перекрывает “кислород” своим политическим оппонентам. Хотя, инструментов для этого у него как главы региона предостаточно. Даже получая изрядное количество негатива в свою сторону он остаётся верным себе и не совершает подлых поступков в отношении конкурентов.

Кроме того, втиснувший сам себя в рамки бесхребетного народа, буряты, наконец-то начинают вдыхать “воздух” национальной самоидентификации. Оказывается мы не маленький, забитый и недоразвитый, как мы сами себя позиционировали, народ Восточной Сибири , у нас тысячелетняя легендарная история. Этому фундаментальному явлению в развитии бурятского народа мы обязаны без преувеличения, в том числе, Вячеславу Наговицыну. Последние девять лет для бурятского народа стали периодом осмысления и, так сказать, начала поднимания с колен. Концентрация всей власти у одного бурятского клана привела бурятский народ в структурный кризис. Тогда все ресурсы, главным образом финансовые и административные были монополизированы одной западнобурятской группой. Вячеслав Наговицын дал начало региональной политике в развитии народа. При этом он дает возможность решать свои бурятские проблемы самому народу - это очень важный шаг. Проблему национального развития не возможно решить директивным способом - эти вопросы могут решаться только естественным образом, путем диалога и нахождения новых форм. Любое патерналисткое вмешательство в развитие народа здесь может привести к необратимым последствиям для самих же бурят. Народ должен “подняться с колен” сам, как говорится “без мамочек и папочек”. Только в таком случае мы можем стать сильной и интересной по содержанию общностью.

Наговицын сломал глубоко архаичное общество, которую скрепляла такая же архаичная власть. До сих пор у этой, пока ещё не до конца сломанной властной конструкции система тормозов развита значительно лучше стартовых систем. Но с развитием политической конкуренции и плюрализма мнений власть должна перестроиться. Во временном измерении это не короткий путь, но и не долгий.

Сегодня нынешний Наговицын - это не прежний Наговицын. Он сегодня уже политик, а не управленец. Объективно, при всех недостатках в управлении, которые у всех бывают, он много вносит для развития Бурятии и его народов. Мы должны отдавать себе отчет в том, что деятельность главы Бурятии, которую мы так любим ругать то за коррупционность, то за неправильную национальную политику, создала единственно возможные условия нашего развития. В Бурятии живется намного свободней и комфортней, чем раньше жилось здесь, и чем во многих других регионах России сейчас. Это станет наглядным, если мы будем сравнивать жизнь Бурятии с другими регионами, например, с соседними Забайкальским краем и Иркутской областью. Если сопоставить аналогию, что было и что стало - у Бурятии большие преимущества.

Людям свойственно не замечать (или делать вид, что не замечают) когда им дают “витамины”, но они с удовольствием берутся за “попкорн” в надежде просмотра “зрелища с кровью”. “И потом жалуются на здоровье”... В истории множество примеров, когда в агонии возбуждённого инстинкта поиска виноватого народ разрушает важный ему элемент.

Недавно у меня был диалог с одним из оппозиционных лидеров Бурятии. Из беседы я понял, что в его парадигме социального восприятия есть только две стороны: “правильные” - это те, кто его поддерживают; и “неправильные” - они в его утверждении воры и их пособники. Этот упрощенный до примитивизма принцип понимания окружающих является самым опасным для жизни общества.

Яркая иллюстрация к этому явлению Тунка. Там люди пришли к власти через радикализацию населения и эта ярость транслировалась в кадровое решение - произошла смена всего персонала администрации от замглавы до сторожа. Затем, думаю, последует радикальный передел собственности, что повлечет за собой народные волнения. В Тункинской долине власть пока у “партии войны”, а на войне, как известно, есть “наши” и “не наши”. В этой конструкции обязательно происходит материальное и духовное разрушение общества - потом, когда всё произойдёт, долго ищут виноватых...

Так вот, у Вячеслава Наговицына другой принцип. Он построил сложную, но в перспективе гораздо устойчивую и направленную на созидание общественную конструкцию.