Штурм Белого дома: как это было

Противостояние президента Ельцина с Верховным Советом закончилось стрельбой и волнениями в Москве. В прямом эфире весь мир видел как танки прямой наводкой стреляли по политическим оппонентам Ельцина. Возникший конфликт между двумя ветвями власти едва не закончился гражданской войной.

Далее представлены рассказы очевидцев и участников тех событий, опубликованные в октябрьском выпуске №7 альманаха «Восток» 2003-го года.

Стас Стремидловский: "Московская Патриархия, Кирсан Илюмжинов и представители регионов всю ночь с 3 на 4 вели переговоры с В.Черномырдиным и Ю.Ворониным. Но в шесть утра связи прекратилась.

В 11 часов по телефонной спутниковой связи А.Руцкой передал, что он сдает оружие и выходит, но надо вывести женщин и детей и что уже 200 убитых. Они выкинули белый флаг, но их в упор стали расстреливать. Руцкой просил связаться с Черномырдиным и отменить расстрел. Попытались остановить расстрел. Зорькин, Аушев, Илюмжинов звонили Черномырдину, на что последний ответил, что все, кто хотел уйти оттуда, уже ушли и там остались только бандиты, которых надо вообще уничтожить и стереть с лица земли, и он лично прекращать огонь не будет. Все, что сделали – договорились с командующим, который обещал обеспечить проход, но безопасность не гарантирует. Тут же 5 человек под руководством Аушева и Илюмжинова изготовили из занавесок Конституционного суда белый флаг и в правительственных машинах выехали к Белому Дому по Москворецкой набережной. Стрельба. Толпа, сплошь настроенная против депутатов.

Ю.Лодкин: "Остервеневшие люди не обращают внимание на флаги парламентеров, пытаются вылить на нас злобу".

В.Ребриков: "Мы прошли в сопровождении двух солдат, под мостом стояло 300-400 человек, многие в подпитии. Это были люди с баррикад у Моссовета.  Увидев нас с белым флагом, они кинулись бить   нас.   Я  вынужден  был  просить  защиты  у  полковника Фекличева". В Белый Дом пропустили только Аушева и Илюмжинова, остальных оставили у медпункта для организации коридора для раненых. Их проносили: кровь, стоны. Аушеву и Илюмжинову разрешили встретиться с Руцким и Хасбулатовым.

Илюмжинов: "Я делал все, чтобы не допустить кровопролития. Но кровавый сценарий уже шел к финалу. Подъехали. Кругом были разбросаны ящики с водкой. Толпа подпитая. Начали нападать, на белый флаг не обращали внимания. Первый этаж уже был занят десантниками. Сверху вниз стреляла охрана Руцкого, сбоку, из гостиницы «Украина» – снайперы. Отовсюду стреляли. Белый флаг несколько раз выкидывали, чтобы позволили раненых выносить. Не дали. Трупы складывали вперемежку с ранеными. Оружие в Доме Советов выдавалось только по удостоверениям. Свободного гуляния автоматов и ракет не было. Когда мы спросили, где ракеты находятся, нам сказали, в секретариате Хасбулатова. Оказалось, там был секретарь по фамилии Стингер. Бандитских группировок там не было. Три дня я был там. Они находились без света, без воды. Постоянно выезжал в Кремль для встречи с Ельциным - безрезультатно. Шла информационная блокада Ельцина. Я разговаривал со многими его советниками, никто из них не мог встретиться с Ельциным. Я писал записки, что Руцкой и Хасбулатов готовы сесть за стол переговоров. Была создана совместная комиссия, которая начала проверять наличие оружия в Белом Доме. Это были представители от президента и от Верховного Совета. Когда я был там, голова болела. Оказывается в гостинице "Мир" стояла аппаратура высоких частот. Она пронизывала все здание. У Руцкого аппарат улавливал эти частоты. Это устройство прослушивало кабинеты.

Одно из заседаний сессии началось с сообщения о том, что ОМОНовцы забили 2-го октября сантехника, пытавшегося вернуться на работу. Он скончался. Когда началась бойня, ночью с 3-го на 4-е мы сделали обращение. Ни советники, ни совет глав республик не могли добиться встречи с Ельциным. Кто же принимает решение в такой гигантской стране, как Россия?

Мы видели расстрел по телевизору. Руцкой по спутниковой связи передал, что сдают оружие, что надо вывести женщин, подростков и что здесь около 200 трупов лежит. Выкинули белый флаг.

Когда они стали выходить, их в упор стали расстреливать. Я этому не поверил, потом убедился. В меня и Руслана Аушева практически в упор стреляли. Руцкой просил соединиться с Черномырдиным и отменить огонь. Я, Аушев, Лодкин, председатель Воронежского Совета, священник Московской патриархии Ювеналий и еще несколько  человек   выбросили   белый   флаг,   связались   с командующим   сухопутными  войсками  Семеновым,  попросили  не стрелять.  У  Белого  Дома  были  люди, они кричали, что поддерживают  конституцию,  другие:  "Да  здравствует Ельцин!". Кругом были разбросаны ящики с водкой. Толпа подпитая, всю ночь для них искали деньги на это дело.

По рации сказали, что стрелять не будут. Но когда мы с Аушевым к подъезду подошли, раздались выстрелы и мы вбежали в подъезд. Первый подъезд уже был занят десантниками, сверху стреляли солдаты Руцкого. Сбоку - снайперы. Аушев говорит: "Идиотское положение: в Афганистане не погиб. Стал президентом, в центре Москвы погибаю".

На белый флаг внимания не обращали. Мы узнали, что несколько раз этот флаг выкидывали, чтобы раненых вынести - не дали. Мы шли, руки за спину, белый флаг впереди. Иногда перебежками, ползком. Трупы складывали вместе с ранеными. Снайперы в гостинице Украина засели.

В кабинете Хасбулатова были Ачалов и Руцкой. Хасбулатов был спокоен: "Руслан с Кирсаном, смотрите! Депутатов расстреливают. Завтра будут ваши республики расстреливать. И все послы будут посмеиваться над вами".

В этот момент снаряд разорвался. Прямой наводкой били по кабинету Хасбулатова, хотя команда было "Не стрелять". Мы лежали на полу, и лежа Черномырдину звонили. Руцкой: "Руслан, ведь ты десантник. Я дал команду не стрелять, когда толпа с Арбата появилась, мы прекратили стрелять" - и показал автомат, весь в смазке. Они не использовали эти автоматы. Перестрелка, правда, шла внутри. Мы сказали, что субъекты готовы стать гарантами. Руцкой и Хасбулатов согласились сдать оружие. Одного мальчика нашли - забился в угол. Руслан взял его на руки, и мы его вывели. Ачалов по радиоперехвату поймал, что была команда Аушева и Илюмжинова на поражение. Аушев говорит, что надо идти. Останешься, как защитника пристрелят. Два раза ловили такой перехват. Связались с Лобовым, с ним говорил Румянцев. Руцкой сказал, что согласны выбросить белый флаг. Но дайте войска, чтобы оградить людей от толпы. Мы стали выходить, нам передавали записки для родных и близких. Депутаты прощались с жизнью. Зрелище ужасное, когда идешь по трупам и раненым.

Мы спустились вниз, в нас стали стрелять. Пришел майор, стрельбу остановили. Нас провели в другую сторону, но там стояла подпитая толпа, они побежали с прутьями и палками. Мы успели вскочить в "Линкольн", он был весь в пробоинах, но толпа не смогла его опрокинуть. Но дорога оказалась перегороженной железными прутьями и рельсами. Делать нечего, водитель пошел на таран. Толпа не ожидала такого".

Ю.Лодкин: "Аушев и Илюмжинов с трудом пробиваются сквозь разъяренную толпу. Что это за люди?".

С.Говорухин: " Толпа кричала: " Сейчас мы покажем тебе, калмыцкая рожа".

Илюмжинов: "Сзади ехали мои ребята в "Вольво", их начали отсекать направо. Заехали за угол, там спецназ. Ребят вытащили, на землю уложили, отобрали документы, бронежилеты, оружие и началось мародерство. Потом прикладами стали бить и сквозь строй пропускать. Моих пять человек из Калмыкии, главу Брянской администрации и кто-то из Мордовии. Спрашивали: "Где президент, где Кирсан?". А по радио стали объяснять, что перепутали машину и что по "Линкольну" стрелять без предупреждения. Им не нужны были живыми ни Руцкой, ни Хасбулатов, и я не нужен, потому, что очень много узнал".

Ю.Лодкин: "Мы с зампредом совмина Мордовии Федором Тюрькиным падаем в машину охраны президента Калмыкии и пытаемся двигаться за Аушевыи и Илюмжиновым. Нам мешает БТР и мы пытаемся проехать слева от Белого Дома. Пробуем продраться сквозь огромное скопление войск. Нас из машины выдергивают с криком: "Ложись, сука, на землю". Про парламентскую миссию никто не слышал. Из багажника вытащили колбасу, ее везли из Калмыкии. По раскинутым рукам бьют кованым сапогом. Бьют по голове, почкам, боль, злоба, обида. Профессионально били. Провели сквозь строй. "Лейтенант, дай мне этого. Я его пришью". Повезло, не пришили. Так действовала героическая группа "Витязь". Потом запихали нас в автозак и повезли на Петровку. И это символ борьбы с преступностью? Еще раз избили. Доставили еще группу, большей частью людей случайных. Били так, что даже майор не выдержал и заорал: "Прекратить!". Отобрали документы, дело завели и в камеру отправили. Сюда же попал и водитель скорой, который пришел к Белому Дому на революцию посмотреть. Измолотили его доблестные "витязи", сломав два ребра. Зампреда совмина Мордовии избили до неузнаваемости. Какие грехи за мной? Что пытался избежать кровопролития? Что народом избран в народные депутаты?

Жизнь в нашей "демократической" стране не стоит ничего. За эти спрессованные секунды мы не раз были на волоске от смерти. В каком-то московском дворике один "пятнистый" истерически орал на офицера: "Лейтенант, дай я их пришью и дело с концом". Это уж потом выставили нас "фашистами и красно-коричневыми" - мертвые ведь не свидетели".

"Постфактум": "Совещание с  Главами  Администрации проводили Шумейко и Черномырдин:" Хасбулатов и Руцкой обманули  правительство и президента, предлагая прекратить  огонь  на  определенное время, чтобы разоружиться. Но пауза используется Белым Домом для продолжения огня. Руцкой просил через Зорькина прекратить огонь, пауза продливалась, но они не сложили оружия. Сам Хасбулатов и Руцкой находятся в подземном бункере и на гибель посылают других людей". Премьер напомнил, что в последнее время человеческие жертвы были только со стороны президента и правительства и после того, как бандиты стали убивать ни в чем не повинные войска, дан приказ ввести войска, а Белый дом ждет ночи, чтобы повторить вчерашнее. Зачитали обращение :"Вооруженные мятежники, прокоммунистические и фашистские организации и их руководители привели к пролитию крови. Сделана попытка посягнуть на конституционный строй, развить гражданскую войну, возродить тоталитаризм...Участники совещания поддерживают мужественное ОВД, президента РФ и начала, положенные в указе 1400" и т.д. Принято почти единогласно".

Илюмжинов: "Ребят доставили на Петровку, специально информацию дали, что мы везли в Белый Дом деньги, оружие, гранаты. "Вольво" изрешетили. Мы в 15.00 приехали в Кремль, на заседание субъектов Федерации. В президиуме Черномырдин. Встал Аушев: "Виктор Степанович, хорошие или плохие депутаты, но мы там видели женщин и детей. Их там человек 500, остановите бойню". - "Их вообще надо стереть с лица земли". Вскочил Борис Немцов из Нижнего Новгорода: "Давите их, Виктор Степанович! Времени нет. Уничтожайте их!". И другие губернаторы кричали: "Расстрелять!". Потом они стали выходить, расспрашивать. Я говорю: "Сегодня вы дали команду расстрелять Верховный совет, а завтра вас в одиночку расстреляют". Так и началось. Главу новосибирской администрации Муху арестовали, арестовали и других людей".