Почему шаманы стоят в стороне от проблем народа?

<p>

Сакральная совесть нации

У меня есть подруга. Шаманка. Одигон то есть. Инициированная, посвященная. Но начинающая. Уже несколько лет тому как. Дело-то непростое и не всегда быстрое. Но речь о другом. Поспорили мы с нею недавно... Почему этот микроэпизод стоил бы чьего-то внимания? Ну, возможно, потому, что вслед за тем во мне стал зреть вопрос о моральной ответственности шамана перед «обществом»... Если хотите — перед «нацией», или точнее - народом. Не буду уж говорить: «перед человечеством». Нам бы с самими собой разобраться для начала... - Я считаю необходимым восстановить баланс. Наша культура умирает. Язык мы теряем... А разве у нас нет ничего ценного, что стоило бы сохранить и передать детям? Разве у нашего народа нет ничего хорошего, о чем нужно было бы рассказать людям? Вот так примерно я попыталась выразить свою позицию по «национальному вопросу», о котором тогда и зашла речь. Но дело даже не в нём... А в том, что мне кажется странным объяснять такие вещи именно шаману!

Колдун или пастырь?

Если кто не знает: шаман в старину был не только «магом» или «лекарем». Он был, как водится в язычестве, ещё и жрецом-идеологом, скажем так. Пастырем. Чем и объяснялось, в числе прочего, его влияние на людей и значимость в обществе. А как вы хотели? Порой ведь именно он только и учил жизни весь род. И его, как правило, слушались беспрекословно. Особенно, как известно, социальная роль шамана была велика во времена зэгэтэ-аба — облавной охоты... Собиравшее до нескольких тысяч человек вместе, многодневное действо, ведущее свою традицию еще из до-скотоводческих времен, давало бурятам пропитание на всю зиму. Борьба за высокий сан «галши», руководящего «удачей» при загоне зверья и не только, среди шаманов была подчас воистину жестокой — даже по тем временам... Известный исследователь народных бурятских обычаев, этнограф и фольклорист Матвей Хангалов в своих записях часто приводит замечания о значимости в обществе высокопосвященного шамана, обретшего сан галши — фактически командующего этим крайне важным мероприятием для бурят: «В четвертом посвящении, которое называется «кровавым теломытием», шаман давал присягу на крови... В период зэгэтэ-аба этот обычай строго соблюдался и за нарушение присяги виновный преследовался. В этом четвертом посвящении новопосвященный получал все права шамана и от общества зэгэтэ-облавщиков коня и рабов. При общем разделе добычи ему выделялось и мясо, и звериные шкуры... После четвертого посвящения зэгэтэ-облавщики смотрели на него как на руководителя во время зэгэтэ-аба и военных действий... Надо отметить, что некоторые молодые новопосвященые шаманы, наиболее смелые и предприимчивые, делались жертвами зависти высших шаманов. В одну прекрасную ночь он оказывался мертвым. Это объяснялось тем, что какой-нибудь грозный заян оказывался им недоволен и застрелил его ночью из лука...». (М.Хангалов, «Таинственные силы шаманов и шаманок»//Собр. соч. в 3 т.т. - Улан-Удэ, Бур.кн.изд-во, 1959 - с. 184-187). Понятно, что при таком раскладе моральный облик и личностные характеристики шамана должны бы иметь значение... Хотя, конечно, прежде всего жрец был выразителем воли духов. Последние, в свою очередь, передавали людям волю Вечного Неба. Так считалось когда-то. И, судя по этнографическим памятникам, воля духов была либо чужда морали, либо просто мораль тогда была совсем другой нежели сегодня... Так что за этика руководила нашими предками?

Хуни мяхан иден - «человеческое мясо еда»

Вопрос о том, был ли шаманизм идеологией в современном смысле слова, скорее, ещё подлежит изучению. Известно, что в первую очередь шаман «обслуживал» насущные нужды народа, в то время как мироощущение человека было «созвучно природе» и диктовало ему нормы поведения сообразно тому. Шаман, исполняя роль духовного лица — жреца, практически при этом должен был «всего лишь» эффективно исполнять обряды и ритуалы. Однако нельзя забывать, что здесь приходится говорить о весьма своеобразной духовной традиции, подходить к оценке которой вряд ли стоило бы с позиций западной науки и культуры... «Шаман исполняет различные требования заянов (небожителей) и объясняет их волю людям. Он служит посредником между заянами и людьми, от имени последних он входит посредником в разные присутственные места заянов, прося их милости и покровительства, а также сдает жертвоприношение заяну или кому следует...»//М.Хангалов, «Несколько слов о шамане» - Собр. соч. в 3 т.т. - Улан-Удэ, Бур.кн.изд-во, 1959 г. - с. 140. Иногда шаманство было ещё и весьма опасным делом. Учитывая, кстати, что вдобавок их могли и «съесть» – мистическим образом, магическими методами — конкурирующие «коллеги». В жертву. Да и просто так — из зависти, обиды, дележа чисто материальных ценностей: «Черный шаман Сом-Саган-нойон начал есть своих родных и соседей. Тогда они пригласили другого большого черного шамана и попросили его съесть Сом-Саган-нойона... Этот приглашенный стал шаманить и во время камлания никак не мог съесть... Когда Сом-Саган-нойон [живым] ушел к Эрлэн-хану, то он прилип в дверях восточного хата. Когда его спросили, за что же ты так стоишь, то он ответил: «За свои грехи». После этого Сом-Саган-нойона сделали посланником между западными и восточными хатами...»//М.Хангалов, «О шаманстве у бурят» - Собр. соч. в 3 т.т. - Улан-Удэ, Бур.кн.изд-во, 1959 - с.123-124. Можно заметить, что при всей «непосредственности» тогдашних нравов, народная молва сохранила и определенную «гуманистическую мораль» шаманских преданий... И непременно вспомним весьма человеколюбивый бурятский эпос «Гэсэр»! Эту «библию» исстрадавшегося народа-кочевника, где тэнгрии предстают вполне обыденно-полноправными участниками событий земной жизни... Так можно ли сказать, что именно идеи тэнгрианства вели народы по жизни? Да что там по жизни — во всемирную историю!

Великий хан — наместник Неба

Как тут не вспомнить вновь тот яркий период всемонгольской истории, каким были времена империи Чингисхана? Мне представляется, что тогда во всей красе проявило себя именно идеологическое начало шаманизма (тэнгрианства). Ведь «по официальной версии» Великий хан стал зваться Чингисханом и правителем монгольских племен именно волею Неба! Более того — он считался воплощением тэнгэри-Неба на земле (Чингис-тэнгэри из числа 55 западных?). В литературе постоянно http://www.rummuseum.ru/portal/node/2090" target="_blank" rel="nofollow">упоминается факт «возведения на престол» Темучжина также при посредстве шамана Тэб Тэнгри (Кэкчу): «Есть много оснований думать, что на курултае 1206 года значительную роль сыграл волхв-шаман Кэкчу, сын Мунлика, вызывавший суеверное поклонение монголов. Кэкчу объявил, что Чингисхан ниспослан самим Небом. В «девятиножное белое знамя» вселяется хранитель-гений (сульде) рода Чингиса, этот «сульде» будет оберегать его войска, водить их к победам, покорит все страны, потому что Чингисхану Вечное Синее Небо повелело «править всеми народами». Монголы до сих пор хранят и чтут это белое знамя - сульде, которое, по их поверью, то самое, которое ходило с войсками Чингисхана от победы к победе; монголы только верят, что душа самого Чингиса вселилась в это знамя-сульде, потому что он сам стал гением-хранителем своего славного рода, до сей поры правящего монголами».  Сегодня в Бурятии и современные служители Вечного Синего Неба вспоминают те события, подчеркивая значимость роли «духовного лица» в триумфальной истории степной империи. – Именно Тэб Тэнгри в тот день во всеуслышание объявил Темучина Чингисханом и водрузил на его голову меховую с золотом корону. При этом он произнес речь о том, что доблестные монголы победили многих султанов, падишахов, ханов и царей, и титул-имя Чингисхан лучше всего соответствует владыке всех кочевников. Тэб Тэнгри был воистину великим шаманом своего времени, и при нем шаманство чуть не стало государственной религией. Он достоин уважения уже только за то, что смело говорил правду самому Чингисхану и был одним из его сподвижников по воссозданию единого государства кочевников «Хамаг монгол улус». То, что случилось с ним в последние годы, это результат амбиций его и хана, а также интриг родственников… – рассказывает Валентин Хагдаев, верховный шаман Ольхона, вице-президент ассоциации бурятских шаманов «Боо мургэл», член совета шаманов Иркутской области, автор монографии «Шаманизм и мировые религии». В результате последующих перипетий шаману пришлось вскоре сложить голову по велению правителя, которого он сам и «продвигал». Но! Император в «послании народу», мотивируя свои действия, опять же ссылается на волю тэнгэринов... Разумеется, шкурные интриги вели к расколу и междоусобице. В то время как выгоднее было подчинение и объединение племен в интересах зарождающегося государства. При этом вряд ли кто оспорит, что в силу Вечного Синего Неба хан верил искренне и безусловно! Более того. Одним из наиболее важных «проявлений воли Неба» стоило бы назвать успешную для тех времен всеобщую законодательную реформу. Великая Яса, как указывает ее преамбула, была создана Чингисханом как бы по «вдохновению» или даже велению свыше. Судя по всему, именно «небесное» происхождение было весомым аргументом к исполнению «основного закона» всеми подданными Великой Монгольской империи. Сам Чингисхан, по свидетельству сохранившихся письменных и фольклорных источников, обладал недюжинной мистической силой. Ему была подвластна огромная территория и тьмы народов, ее населяющие. Однако провозглашеную им Ёс/Ясу/Степную «конституцию» и сам законодатель соблюдал неукоснительно! Это ли не торжество тэнгрианской «идеологии»?

Зачем они возвращаются?

Вот ведь в чем дело... С грузом такой ответственности не всякий, даже ведомый древними духами, справляется. Как раньше это было, так и сегодня... Но сегодня ситуация, конечно, усугубляется еще и утратой традиции. Плюс наслоением убеждений современного общества. Очень разных. Не всегда нужных человеку для счастья. И что в итоге... Первое: шаман — тоже человек. Второе: что монголу (буряту, калмыку, тувинцу) — сила, то «европоцентристу» и прочим «цивилизованным» — дикость и мракобесие. Тем не менее, стоит задуматься, с каким этическим багажом монгольский мир шагает в будущее. В прежние времена боо и одигон, как ни крути, были на страже интересов рода. Далее — племени. Народа единого не было тогда. Иначе логично, что для служителей Неба актуальны были бы и общие народные чаяния. (Глядишь, и не пришлось бы Чингисхану тогда столь «жёстко» обойтись с Тэб Тэнгри). Религиям свойственно врастать в идеологии наций... Сегодня для моего народа крайне актуальным стали вопросы вырождения национальной культуры и языка. Алкоголизма. Объединения интересов в борьбе с нищетой и коррупцией в госорганах. Обычные такие проблемы на многих территориях РФ. Уже хорошо, что как минимум есть народ, объединенный одними именем на своей земле! И я сейчас просто не понимаю: почему шаманы (по-прежнему?) теперь в стороне от решения означенных (а также ряда прочих) проблем народа? Неужели дело все-таки в том, что (как говорят специалисты) кочевникам вообще чуждо понятие «нации»? Так мы ж оседлые уже лет сто как — прочно весьма. Более того, и у гораздо раньше нас «осевших на земле» народов сегодня популярно возрождение шаманизма-тэнгрианства. Вопрос в том, есть ли у этих «отголосков прошлого» объединяющий («наднациональный»?) идеологический потенциал... Может, роль сегодняшнего шамана изменилась? Или сами искусство и дело шамана — на грани вымирания? А может, просто нету их, интересов народных? Или вовсе народа нет... Я не знаю. Честно. А у вас есть мнения по этому поводу? Поделитесь! В заключение коротенькое небезынтересное видео: тотемы, монголы, тюрки, а также историко-философские стихи, призывания и камлание от верховного шамана острова Ольхон...

</p>