Китайские фабрики: бесчеловечная Мастерская Мира
Автор АРД Виктория Раднаева, задыхаясь от дыма в объятой огнем Бурятии, невольно вспомнила о вопиющих своей анти-экологичностью условиях труда на китайских фабриках, где ей приходилось бывать. Когда-то она чудом осталась жива во время взрыва на одном из китайских заводов. Она рассказала о том, как выглядит и что собой представляет в реальности производство в Китае. И о том, что в наше время дисбаланса экономики и экологии происходящее сегодня и на Байкале, и в Поднебесной – хотя и печально и возмутительно – уже никого в мире не удивляет.
Бурятия полыхает, китайский Тяньцзин в огне. Душно...
В полночь 12 августа в Тяньцзине, на складе опасной продукции произошел взрыв. Десятки погибших, сотни пострадавших. На самом деле, на китайских заводах таких ЧП происходит немало. Только не всегда в СМИ просачивается информация.
Из записок журналиста-переводчика.
В Китае живут не только китайцы, промышленная революция забрасывает сюда людей из разных точек земного шара. Здесь они могут сэкономить на производстве, найти новые технологии или «скроить» по образу и подобию то, что бесконечным конвейером выкатывается в продажу на просторы Вселенной.
...Снова стук колес, полет над землей, заплыв, и я в очередной точке Поднебесной. Завод утопает в горах, тумане. Тысячи маленьких домиков, припаянных к земле. Место, где хранятся очередные коммерческие секреты, обещание безупречного качества, хорошей цены, филигранной педантичности со стороны руководства компании.
Чайная плантация и завод в Китае.
В зале переговоров, как и везде в китайских помещениях, душно. Всеобъемлющая китайская экономия, от которой не скроешься ни зимой, ни летом. Можно умирать от холода и жары, но они предпочитают энергосберегающие условия труда, позволяющие экономить. Тем не менее, выросла и окрепла Фабрика мира, в которую вливаются экономические, инвестиционные, культурные ценности.
Работница у текстильного станка.
Я лечу в очередную командировку. Подо мной – кусочек непромышленного Китая: рисовые поля, чайные плантации, горные вершины... Время неуклонно катится к полудню, и мы спешим на заводскую встречу. Прекрасно понимая, что на голодный желудок ни один житель Поднебесной не станет вразумительно отвечать, мы притормаживаем в здании напротив производственного цеха.
Бак с химикатами на фабрике.
Не успев опустошить чашечку ароматного чая Пуэр, мы на мгновение вылетаем из реальности от оглушительного взрыва. Соседний цех в пылающем кольце. В том аду раздавались крики и стоны, боль погибших.
«Всем быстро покинуть территорию завода. Пожалуйста, мисс, наденьте респираторную маску и оставайтесь в ней до тех пор, пока наш завод не останется вне зоны видимости».
На этом заводе, выпускающем фольгу для российского шоколада, нас заверили, что через два месяца он восстановит свою работу, и они не опоздают с поставками на следующий квартал…
Некоторые фабрики “утопают” в рисовых плантациях, расположеннных прямо вокруг “вредного ппроизводства”...
Мы в очередной точке Поднебесной. Называется деревня Кэцяо. С небоскребами и трех-четырехуровневыми эстакадами, с торговыми молами. Классическая профильная точка: текстильные магнаты со всех концов света собирают здесь то, что выходит под маркой «Гуччи» и «Прада» и так далее. Что, в общем-то, и не является секретом.
Бывшая рыбацкая деревушка. Первые заморские купцы появились в этих краях относительно недавно, в начале 90-х годов прошлого века. Традиционный Шелковый путь привел их в провинцию Гуандун за тканями, но вместо этого они узнали, кто «обшивает» Китай и поставляет текстиль во все точки Поднебесной. Так началась новая история текстильной деревушки, известной всем профессионалам в мире шитья.
Заводские “застенки”.
Среди всей пестроты и изобилия, которыми славится Мастерская Мира, самое яркое впечатление всегда оставляют люди. Для удобства общения с Западом, китайские менеджеры берут английские имена. Пусть записная книжка ломится от Ванов, Чжанов, Джеков, Дженни, Майклов китайского разлива, которых разделяешь по профилю деятельности, товарной номенклатуре и географической принадлежности и другим характерным признакам.
Традиционное китайское гостеприимство, тосты и речи, повторяющиеся от встречи к встрече. Так просто устроен механизм двусторонних переговоров. Соль которых – не только трапеза, но и проверка регалий и других моментов.
Клиент одной из фабрик – за изысканной трапезой по-китайски.
Собственно, блюдо.
Неискушенному коммерсанту не сразу удастся понять многие вещи. Они просто не подозревают о том, какой спектакль перед ними разыгрывается. На рынке 200 лавок с якобы производителями брючных костюмов, хотя только десятая часть реально отшивают не в кустах, а на фабриках.
Приезжаешь на завод, все гладко, и кристально чисто в офисе. Встречи с руководством, презентация компании и стол, уставленный лобстерами и прочей местной снедью. Оттягивают момент посещения производства...
Нужен метифенилдихлорсилан формы D710, который они якобы производят. Привозят в экспериментальную лабораторию, но там нет полного комплекта оборудования для этого вещества. Вместо ректификационной трубы, инженер вяло тычет в какую-то смесительную трубу с системой автоматического регулирования температурного режима. Понятно, что покупают на стороне и пытаются выдать товар за свой. И таких примеров много.
Гоняясь за быстрой прибылью, выжимая последние соки из дешевой рабочей силы, создавая пагубные условия на заводах и фабриках, тем самым разрушают экологию человеческой души и природы.
Очередная китайская промзона...
Сейчас, вдыхая дым байкальских пожаров и бродя по серому Улан-Удэ, я невольно вспоминаю запахи химических отходов, буро-малиновые реки в промышленных зонах Китая, изможденных молодых женщин, размешивающих текстильные красители в баках... Дисбаланс между экономикой и экологией. У нас горят леса, мелеют реки. Нам не до экономики, горят байкальские леса. Душно.
Фото: Фото автора
В сюжете: Китайпроизводство в Китаефабрикапожар на китайской фабрикеэкология Китаяпожарпожары на Байкале
