Тибетская степная свадьба

Продолжение. Начало –  Страна Амдо: дневник путешествия по Восточному Тибету, Амдосцы, Падь девяти деревень – Цзючжайгоу, Амдосские поселения, Удивительная тибетская деревня Ламусы, Удивительная деревня Ламусы, часть 2, “Спешим на тибетскую свадьбу”.

Всю ночь лил дождь. Проснулась в 5.30, хорошо выспавшись. На улице дождь продолжался. Непонятно, как будет проходить свадьба при такой погоде. Ждали звонка Джигшея. Я пошла прогуляться, во время прогулки в 8.10 он позвонил и сказал, чтобы мы потихоньку продвигались к его дому.

Дома они были только с женой. Потом он уехал на мотоцикле, а мы с его женой должны были ехать на машине, которую он пришлет. Пока его не было, мы болтали с его женой. Вскоре за воротами просигналили: пришла машина. В ней на переднем месте рядом с шофером сидел отец Джигшея, мы втроем уселись сзади.

Выехав на улицу, мы оказались впереди кавалькады из семи машин: это был кортеж невесты. Стоянка находилась всего в шести км от городка, но дорога в степи была непроходимой, полностью размытой ночным дождем, поэтому пришлось ехать в объезд около часа.

Интересно, что вдоль всей дороги, что в степи – изгородь из проволоки. Так друг от друга отделены все участки скотоводов, чтобы их скот не смешивался. Участки, по всей видимости, небольшие, так как вокруг полным-полно скотоводческих палаток. Решительно непонятно, как они умещаются со своими огромными стадами на таких участках. Проехав по грязи и ухабам некоторое время, увидели впереди стойбище белеющих палаток с большим количеством людей: это была наша цель.

Выйдя из машины, оказались среди большого количества амдосских скотоводов, человек 100 навскидку. Производят очень необычное впечатление: как будто очутились эдак лет на 100 назад.

В своей массе люди одеты очень просто, не сравнить с кхампасцами. Преобладают простые полотняные черные и коричневые халаты-чупа. Мало ярких нарядов. У женщин заплетенные косы, голова либо непокрытая, либо обвязана шерстяным цветастым платком, из украшений – большие коралловые бусы и пояса с серебряными круглыми набалдашниками с огромными кораллами посередине. Кочевники не придают большого значения одежде, зато украшения стоят целого состояния. Я спросила у женщины, сколько стоят ее огромнейшие бусы, оказалось несколько сот тысяч юаней (больше миллиона рублей).

У Лхамоцо был пояс, украшенный кораллами и серебряными набалдашниками с кораллами.

Она говорила, что он недорогой, это ей подарили на свадьбу родители мужа. А вот тот, что был на ней на ее свадьбе, показала фото на своем телефоне, – из трех рядов и трех отвисающих вниз серебряных лент с теми же кораллами ее родителей стоит около миллиона юаней (больше 5 млн рублей). По ее словам, он настолько тяжелый, что трудно и стоять, и сидеть. Что касается мужчин, то ничего особенного: в коричневых подпоясанных чупах, иногда подбитых овчиной.

Когда мы вышли из машины, то родители жениха подумали, что мы из свиты невесты и затащили нас в тибетскую черную палатку. Мы оказались напротив невесты с ее подругами. Невеста – очень красивая высокая девушка, ее тоже зовут Лхамоцо (богиня, по-нашему – Хама).

На низеньком столе – кочевые яства, как у нас: вареное мясо, кровяная колбаса, позы, все вкусное, только позы неказистые с порванным тестом, никаких фруктов и сладостей. Мы с большим удовольствием поели, можно сказать, в первый раз наелись от души за все наши 10 дней путешествия. За столом никто не разговаривал, хозяева только подливали чай. Мы немного поговорили с невестой и ее подружками. Их было всего четверо.

Далее последовали свадебные церемонии. Мы вышли из палатки, тут появился жених – обычный тибетский парень, чуть ниже невесты, в руках у него был обернутая в ткань книга и жезл.

Жених и невеста с ближайшими родственниками за спиной стали медленно продвигаться ко второй черной палатке, символизирующей их новую семейную палатку. Перед палаткой на земле была расстелена ткань, на ней из рисовых зерен насыпано два знака свастики. Молодые встали на эти знаки.

Их встречали два ламы, один кропил им головы освященной водой, читал молитвы. К ним стали подносить рулоны шелка, обматывать ими молодых, вешать на них хадаки. Потом их убрали. Потом еще несколько раз то же самое.

Потом они вошли в палатку, там были развешаны танки с божествами, сидел лама и читал. Их усадили за стол, за столом жених и невеста теперь сидели вместе, никто не разговаривал.

Подальше от стоянки мужчины разожгли можжевельник, ходили вокруг него, потом раздались крики, выстрелы и посыпались, как снег, множество белых бумажек – это были лунгта, по-нашему хии-морин – кони счастья. Земля вокруг покрылась большим количеством бумажек.

Дальше свадьба протекала весьма незамысловато. Всех позвали в палатки. Было сооружено шесть больших белых шатровых палаток, маленькие столики из досок, садились, кто на землю, кто на траву. На столе то же самое, большое количество всяких напитков, но никто не пьет ни пива, ни водки.

Мы познакомились с одним парнем, выделяющимся среди всех. Говорит по-английски, колоритный тип, длинные волосы, высокий, полный, похож на монгола. Он сказал, что в Пекине его всегда принимают за монгола, так как большой и толстый, он здесь один такой, а здешний народ, по его словам, весь низкорослый и сухощавый.

Он держит в деревне нечто вроде чайного дома. Сказал, что видел нас вчера, когда мы искали места, где бы поесть тибетской еды. Мы его спросили, разве у них не принято на свадьбе пить? Он сказал, что кочевники летом практически не пьют, так как это у них рабочий сезон. Больше пьют зимой, но и то немного. Чаще пьют, по его словам, фермеры, которые сами изготавливают ячменное пиво. Вот бы представить такую свадьбу у нас – без глотка спиртного!

Поев, все вышли на улицу. Вокруг красота – ярко зеленая трава, простор, холмы в отдалении, пасмурно, но дождя, слава богу, нет. Но все-таки из-за колючей проволоки нет чувства монгольского простора. Начались песни. Все расселись на земле, мы выглядели, как хороший симпатичный табор с кучей ребятишек, снующих и играющих среди сидящих на траве людей.

Перед зрителями выходили свои же певцы, которые пели незамысловатые, очень похожие на бурятские тягучие, с трелями, степные песни, которые все походили одна на другую, энергичных песен не было ни одной.

Было организовано подобие скачек. Несколько лошадей с всадниками проскакали вокруг стоянки, один победил, другие сошли с дистанции.

Неподалеку началось оживление. В загон из проволоки загнали яков, потом их стали ловить арканом, валить на землю, привязывать к ушам красные ленточки, а на шею – хадаки, потом всех отпустили. Мы поняли, что это подарочные яки.

К подарочному месту с отрезами шелка подносили подобие мешков, обмотанных соломой, оказалось, что это кирпичный чай. Я спросила подружек невесты, что делать молодым с таким количеством рулонов тканей и мешков с чаем. Они сказали, что эти подарки потом опять передариваются.

Около подарочного места стоял Джигшей с тетрадью в руках. У нас с Юмжаной был синий хадак, в бумагу завернули 200 юаней и подписали. Я спросила, как и когда нам подарить свой подарок. На что наш друг сказал, здесь и сейчас. Он взял наш подарок, деловито записал наши имена и количество денег. В тетради в основном значились 100-200 юаней. Я спросила, что будет дальше, оказалось, что дальше, в общем, ничего особенного не предвиделось.

Вот на такой тибетской свадьбе нам удалось поприсутствовать. По словам Джигшея свадьба его брата – довольно заурядная, так как они не хотели ничего особенного. Его же собственная свадьба отличалась большим размахом и проводилась по всем местным обычаям. Присутствовало около 500 человек, было много друзей Джигшея из Чэнду, были иностранцы. Невеста переодевалась трижды, ездила на коне, были большие скачки и много разных обрядов. Вот бы нам побывать на такой свадьбе, но мы были довольны и этой.

Оказалось, что жених и невеста вместе учились в Синине, оба по образованию учителя. Невеста из семьи земледельцев, подружки тоже. Говорят, что у них материальная культура намного богаче, это касается и домов, и одежды. Здесь же кочевая культура, очень самобытная. При этом девушки говорят, что кочевники намного богаче фермеров.

Молодожены пока без работы, будут жить, скорее всего, в городе. Мне свадьба понравилась. Не сказать, чтобы было весело, но зато добропорядочно, по традициям и обычаям, никакой пьянки, тостов и говорильни. Поженились и все тебе.